Информационное агентство www.iamik.ru
После трех лет достаточно спокойной и внешне слаженной работы под руководством «технического» премьера М.Касьянова российское правительство,@ по-видимому, решило перейти в новую качественную стадию. Можно считать эту стадию, во-первых, всего лишь «кризисом жанра» и переходом правительства от «закрытости» к стилю публичных дискуссий, «прозрачности» и доступности для общественного обозрения и контроля. (Это, кстати, вполне соответствует требованиям подготовленного в недрах Минэкономразвития проекта Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности правительства и федеральных органов исполнительной власти», вызвавшего активные возражения со стороны руководителей большинства министерств и ведомств, среди которых А.Кудрин, С.Шойгу, И.Южанов, А.Починок). Во-вторых, настоящим правительственным кризисом, который с неизбежностью повлечет за собой смену ключевых фигур.
Первый вариант неинтересен для анализа, поэтому остановимся на втором, тем более что многие события заставляют отдать именно ему предпочтение.
Начать следует с того, что в европейских странах правительственные кризисы возникают преимущественно на стадии принятия государственного бюджета. Но страна наша любит ходить «своим путем», поэтому разногласия в правительстве возникли совсем не по бюджетной проблематике, а по «идеологическим вопросам»: степень и, главное, механизмы государственного регулирования экономических процессов (в частности, управления собственностью); скорость и временные параметры реформ (прежде всего налоговой); выбор структур, которым доверено распоряжаться финансовыми потоками.
Вторая особенность «кризиса» – его многовекторность, поскольку противостояние наблюдается между несколькими (частично совпадающими по составу участников) группами: М.Касьянов – А.Кудрин + Г.Греф + Г.Букаев (ответственность за процедуру банкротства); М.Касьянов + РСПП («олигархи») – А.Кудрин (налоговая реформа в части скорости снижения налогов); М.Касьянов – Г.Греф (передача распоряжения накопительной частью пенсий Внешэкономбанку); А.Кудрин – Г.Греф + И.Клебанов (особые экономические зоны – инновационные оазисы); М.Касьянов (его позицию поддерживает и В.Путин)– «олигархи» (доступ к нефтепроводам).
Третья особенность – резкий переход премьера с платформы «отсутствия собственной позиции» (во всяком случае, публично заявляемой) в 2000-2002 гг. на платформу жесткой демонстрации собственной позиции в начавшемся 2003 г. (без особой оглядки на согласие или несогласие с ней ключевых членов правительства и даже с нарушением требований регламента работы аппарата правительства в части согласования принципиальных решений). Правда, в 2002 году было единственное исключение - открыто высказанное практически сразу после Послания президента Федеральному Собранию несогласие с требованием В.Путина обеспечить более высокие темпы экономического роста.
Просуммируем шаги и заявления М.Касьянова с конца января текущего года: 1) подписание распоряжения о фактически личной выдаче директив представителям государства в 66 крупнейших компаниях с государственным участием и визировании принципиальных решений в 18 самых значимых ОАО (среди них: Аэрофлот, АЛРОСА, Транснефть, Внешторгбанк, Газпром, КамАЗ, Международный аэропорт «Шереметьево», Роснефть, РКК «Энергия», РАО «ЕЭС России», Связьинвест и др.). 2) Определение единственным ответственным за процедуру банкротства Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству (вызвало конфликт с А.Кудриным, Г.Грефом и Г.Букаевым, даже написавшими коллективное письмо премьеру с протестом). 3) Решение о передаче управления средствами накопительной части пенсий Внешэкономбанку (конфликт с Г.Грефом).
Вариантов интерпретации смены парадигмы поведения М.Касьянова как всегда несколько. Может быть премьер по собственной инициативе, отчаявшись требовать эффективного управления госсобственностью, приватизации в интересах государства и контроля над финансовыми потоками, решил взять бразды правления в свои руки. Выразив тем самым недоверие ключевым фигурам в собственном кабинете, но действуя при этом вполне в русле общих установок В.Путина. Можно предположить и другое - премьер получил прямое указание и карт-бланш от В.Путина на жесткое наведение порядка.
Наконец, вполне допустимо, что премьер при поддержке определенных олигархических кругов начал собственную политическую игру, выступая в роли радетеля государственных интересов и жесткого управителя. (Следует иметь в виду, что перечисленные выше решения по пп.1-3 с равным успехом могут и послужить действительному наведению порядка, и стать новыми источниками коррупции).
Сегодня не представляется возможным сделать однозначный вывод о побудительных мотивах и последствиях принятых решений. Но очень интересно – будут ли предприняты президентом какие-либо кадровые шаги в связи с проявившимся «правительственным кризисом»?
Первый вариант неинтересен для анализа, поэтому остановимся на втором, тем более что многие события заставляют отдать именно ему предпочтение.
Начать следует с того, что в европейских странах правительственные кризисы возникают преимущественно на стадии принятия государственного бюджета. Но страна наша любит ходить «своим путем», поэтому разногласия в правительстве возникли совсем не по бюджетной проблематике, а по «идеологическим вопросам»: степень и, главное, механизмы государственного регулирования экономических процессов (в частности, управления собственностью); скорость и временные параметры реформ (прежде всего налоговой); выбор структур, которым доверено распоряжаться финансовыми потоками.
Вторая особенность «кризиса» – его многовекторность, поскольку противостояние наблюдается между несколькими (частично совпадающими по составу участников) группами: М.Касьянов – А.Кудрин + Г.Греф + Г.Букаев (ответственность за процедуру банкротства); М.Касьянов + РСПП («олигархи») – А.Кудрин (налоговая реформа в части скорости снижения налогов); М.Касьянов – Г.Греф (передача распоряжения накопительной частью пенсий Внешэкономбанку); А.Кудрин – Г.Греф + И.Клебанов (особые экономические зоны – инновационные оазисы); М.Касьянов (его позицию поддерживает и В.Путин)– «олигархи» (доступ к нефтепроводам).
Третья особенность – резкий переход премьера с платформы «отсутствия собственной позиции» (во всяком случае, публично заявляемой) в 2000-2002 гг. на платформу жесткой демонстрации собственной позиции в начавшемся 2003 г. (без особой оглядки на согласие или несогласие с ней ключевых членов правительства и даже с нарушением требований регламента работы аппарата правительства в части согласования принципиальных решений). Правда, в 2002 году было единственное исключение - открыто высказанное практически сразу после Послания президента Федеральному Собранию несогласие с требованием В.Путина обеспечить более высокие темпы экономического роста.
Просуммируем шаги и заявления М.Касьянова с конца января текущего года: 1) подписание распоряжения о фактически личной выдаче директив представителям государства в 66 крупнейших компаниях с государственным участием и визировании принципиальных решений в 18 самых значимых ОАО (среди них: Аэрофлот, АЛРОСА, Транснефть, Внешторгбанк, Газпром, КамАЗ, Международный аэропорт «Шереметьево», Роснефть, РКК «Энергия», РАО «ЕЭС России», Связьинвест и др.). 2) Определение единственным ответственным за процедуру банкротства Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству (вызвало конфликт с А.Кудриным, Г.Грефом и Г.Букаевым, даже написавшими коллективное письмо премьеру с протестом). 3) Решение о передаче управления средствами накопительной части пенсий Внешэкономбанку (конфликт с Г.Грефом).
Вариантов интерпретации смены парадигмы поведения М.Касьянова как всегда несколько. Может быть премьер по собственной инициативе, отчаявшись требовать эффективного управления госсобственностью, приватизации в интересах государства и контроля над финансовыми потоками, решил взять бразды правления в свои руки. Выразив тем самым недоверие ключевым фигурам в собственном кабинете, но действуя при этом вполне в русле общих установок В.Путина. Можно предположить и другое - премьер получил прямое указание и карт-бланш от В.Путина на жесткое наведение порядка.
Наконец, вполне допустимо, что премьер при поддержке определенных олигархических кругов начал собственную политическую игру, выступая в роли радетеля государственных интересов и жесткого управителя. (Следует иметь в виду, что перечисленные выше решения по пп.1-3 с равным успехом могут и послужить действительному наведению порядка, и стать новыми источниками коррупции).
Сегодня не представляется возможным сделать однозначный вывод о побудительных мотивах и последствиях принятых решений. Но очень интересно – будут ли предприняты президентом какие-либо кадровые шаги в связи с проявившимся «правительственным кризисом»?
Горожанкин Владимир