Министр обороны доказывает, что армия под его контролем . Le Figaro

Сергей Иванов получил голову начальника Генштаба, генерала Анатолия Квашнина.

Воспользовавшись летним затишьем, Кремль положил конец конфликту, который так долго отравлял атмосферу в самых высших эшелонах российской армии. Начальник Генштаба Анатолий Квашнин, вступивший в прямую конфронтацию с министром обороны Сергеем Ивановым, 19 июля был отстранен от должности президентским указом. Этот пост занял первый заместитель Квашнина, генерал Юрий Балуевский.

Это назначение ознаменовало победу министра обороны Сергея Иванова. Победу, которую пришлось ждать так долго, поскольку министру, приближенному к Владимиру Путину, потребовалось несколько лет, чтобы, наконец, установить свою власть над Генеральным штабом.

Ставки были сделаны после того, как в середине июня Дума приняла ряд поправок, ограничивающих прерогативы Генштаба по управлению армией, передав эти функции Министерству обороны. Оставалось лишь найти повод для того, чтобы придать этому структурному изменению официальный характер и подчеркнуть его значимость.

Точкой опоры стала неспособность вооруженных сил противостоять кровавой вылазке таинственных повстанцев в Ингушетии в ночь на 22 июня. В результате своих постов одновременно с Квашниным лишились сразу три высокопоставленных военных чиновника, ответственных за проведение операций на Северном Кавказе. Речь шла о чинах из Министерства внутренних дел, ФСБ и Министерства обороны.

Но эти отставки были только премьерой. Никогда раньше Кремль не позволял себе переступить эту черту. Даже после трагической гибели подлодки Курск, унесшей жизни 118 человек в августе 2000 года, и неудач при запуске стратегических ракет в ходе учебных маневров в феврале 2004 года, на которых лично присутствовал Владимир Путин, верхушка генералитета не понесла наказания. 

Выступая по телевидению 19 июля сразу после громких отставок, Сергей Иванов предпочел сделать акцент на будущей роли Генерального штаба, который «должен задуматься о перспективах развития вооруженных сил и о конфликтах завтрашнего дня и меньше заниматься текущими проблемами». 

В этих речах слышится эхо той атаки, в которую бросился еще в начале года министр обороны, упрекнув начальника Генштаба в том, что его ведомство захватило «ряд функций, не имеющих отношения к тому, чем оно должно заниматься». Вскоре после этого Владимир Путин также поставил под сомнение «боеспособность армии».

Возглавлявший Генштаб с 1997 года 58-летний генерал Квашнин проделал большую часть своего карьерного пути благодаря войне в Чечне. В 1994 году, когда многие офицеры подали в отставку, он предложил возглавить российскую армию во время наступательной операции в Чеченской республике. Но штурм Грозного проваливается. «Я думал, что на этом его карьера завершится, - пишет военный историк Павел Фальгенхауэр. – Но из него сделали героя, потом на его погоны посыпались звезды».

Карьера этого человека, который, как уверяет Фельгенхауэр, «всегда знал свою выгоду», продолжилась. Через год после поражения российских войск в Чечне Борис Ельцин назначает его начальником Генерального штаба. Это было 23 мая 1997 года. В этом качестве Квашнин осуществляет руководство второй чеченской кампанией, которая была начата по инициативе тогдашнего премьер-министра Владимира Путина. Грозный просто стерт с лица земли. Но, несмотря на всю жестокость, с которой велась операция, ни армия, ни силовые структуры так и не смогли получить контроль над мятежной республикой.

«Самый ненавистный генерал России», по словам Павла Фальгенхауэра, который обвиняет его в «полнейшей некомпетентности», умудрился, получить от Владимира Путина по случаю отставки орден «За заслуги перед Отечеством». В январе он получил ленту Почетного Легиона от своего коллеги-начальника Генерального штаба французской армии.

Что касается преемника Квашнина, генерала Юрия Балуевского, то он уже 30 лет служит в Генштабе. Он принимал участие в переговорах по Договору о сокращении арсенала российских и американских стратегических ракет в 2002 году. Балуевский – больший дипломат, чем Квашнин, поэтому его позиция в отношении НАТО также была не такой резкой.

Собственный перевод