Туркменбаши: новый формат

Туркменбаши: новый формат

Туркменбаши: новый формат

Пекин поддержит тоталитарные режимы.

Активизация контактов руководителей центрально-азиатских стран и КНР может серьезно повлиять и на позиции главы Туркменистана Сапармурата Ниязова. Как известно, Туркмения заявила о своем выходе из СНГ заявившего о выходе из состава СНГ. При этом кризис политического режима, установленного в Туркмении и социально-экономическая катастрофа, к которой приближается эта страна, заставляют Ниязова искать возможные пути выхода. Ставка сделана на экспорт углеводородного сырья, прежде всего, газа. Это заставляет Ашхабад, с одной стороны, искать выход на международные сырьевые рынки в обход российской трубы, а, с другой стороны, пытаться заручиться поддержкой Пекина как «третьей силы в регионе» помимо России и евро-атлантического сообщества. Важный шаг на пути реализации данного плана — запланированный на эту неделю официальный визит Ниязова в Китай, который ко всему прочему будет происходить вскоре после пребывания в Пекине российского президента Владимира Путина, в свою очередь обсуждавшего тему «углеводородного сотрудничества» России и КНР.

В складывающейся ситуации перед Ашхабадом стоят две исключительно сложные задачи. Во-первых, ему предстоит диверсифицировать газовые потоки как на Запад, так и на Восток. С этой целью режиму Ниязова предстоит обеспечить заинтересованность Турции в тесном сотрудничестве по газовой теме таким образом, чтобы она согласилась, помимо реализуемого совместно с Россией проекта «Голубой поток» пойти на кооперацию по созданию новой газотранспортной схемы. Для этого Туркмении предстоит либо договариваться с Ираном, отношения с которым продолжают оставаться исключительно напряженными — вопрос о границах на Каспии до сих пор не решен, — либо добиваться соглашения с Азербайджаном, где также многое будет упираться в каспийскую проблему.

На этом фоне примечательно недавнее посещение президентом Ирана Махмудом Ахмадинеджадом города Акгала — неофициального центра иранских туркмен. Здесь он выступил на митинге по случаю открытия новых медицинских и образовательных учреждений. При этом иранский президент был одет в национальный туркменский костюм. Подобный шаг свидетельствует о стремлении официального Тегерана ослабить напряженность в ирано-туркменских отношениях и задействовать «туркменский фактор» для усиления своих региональных позиций в условиях противостояния с Западом по вопросу ядерной программы Ирана. Следует, однако, напомнить, что попытки Ниязова добиться проведения нитки газопровода через Афганистан в Пакистан, не привели к положительным результатам, даже несмотря на вполне добрососедские отношения с Талибаном в годы его господства в Кабуле.

Между тем, китайское направление экспорта газа может оказаться более выгодным с точки зрения безопасности и долговременных перспектив. При условии, конечно, что Ашхабад сможет договориться со своими соседями — Узбекистаном, Таджикистаном и Кыргызстаном. Главный риск на данном направлении — угроза острого политического и экономического кризиса в Узбекистане и Таджикистане, правящие режимы которых могут оказаться не в состоянии справятся с собственными внутренними проблемами.

Ища дорогу в Пекин, Ниязову придётся столкнуться с Россией, также усиливающей свою активность на китайском направлении. Конкуренция Москвы и Ашхабада за китайский газовый рынок неизбежна. При том что недавний российско-украинский газовый кризис оказался серьезным испытанием для Туркменбаши, который не пошел на обострение отношений с Москвой, рассчитывая на нее как на серьезного союзника в случае политического кризиса в Туркмении.

И все же интерес к китайскому направлению во внешней политике позволяет говорить о начале нового этапа «большой игры» центрально-азиатских режимов. Сам термин большая игра применительно к Центральной Азии впервые возник во второй половине XIX — начале ХХ века на фоне происходившего здесь жёсткого противоборства Российской империи и Великобритании. Столетие спустя «большой игрой» стали называть центрально-азиатское соперничество между Москвой и Вашингтоном. То что местные правители используют борьбу России и евро-атлантического сообщества в собственных целях, на протяжении последних лет отмечают практически все эксперты. Причем нередко обращается внимание и на усиление интересов и присутствия Китая в регионе. Китайское направление становится все более актуальным именно сейчас, когда авторитарно-тоталитарные режимы Центральной Азии практически полностью лишились поддержки со стороны Запада и потому вынуждены искать новый противовес Москве.

В отличие от США и России, Китай рассматривается рядом глав государств Центральной Азии как наиболее приемлемый партнер по трём причинам. Во-первых, Пекин никогда не будет требовать демократизации в этих странах, как Вашингтон, и не станет говорить о защите прав соотечественников, как Москва. Во-вторых, хозяйственная активность Китая серьезно отличается от российской и американской с точки зрения ведения самого бизнеса и обеспечения его безопасности. Наконец, в-третьих, как российское, так и американское влияние в Центральной Азии в определённой степени носит идеологический характер и неизбежно создает здесь целый слой потенциальных агентов влияния. В то время как этно-исторические особенности центрально-азиатских народов создают естественную преграду для появления аналогичного прокитайского слоя. К тому же, жестка позиция Пекина в отношении Вашингтона и его тесные отношения с Москвой рассматриваются главами центрально-азиатских режимов как гарантия благосклонного отношения России к подобной дружбе.

Предстоящая поездка Туркменбаши и Пекин в известной степени станет пробным шаром. Ее итоги покажут, насколько реальна китайская поддержка и способна ли она обеспечить стабильность диктаторских режимов Центральной Азии.

Девлет Озоди

Оценить статью
(0)