Недавний визит премьер-министра России в Монголию свидетельствует о стремлении Кремля вывести состояние двусторонних отношений на уровень, не наблюдавшийся между двумя странами со времен СССР. Но реальность такова, что достичь задуманное российскому руководителю может и не удастся.
Расположенная между Россией и Китаем, Монголия формально является независимым государством с 1921 года, но ей всегда приходилось крайне осторожно выверять свой внешнеполитический курс. Стремясь держать равновесие между интересами Москвы и Пекина, со времен распада СССР в 1991 году монгольское руководство является приверженцем «многовекторного» подхода во внешней политике. Монголия не только развивает связи с Россией и Китаем, но и укрепляет контакты с другими державами, в особенности с Соединенными Штатами и Японией.
На протяжении столетий Монголия являлась объектом геополитических интересов, считаясь буфером между двумя соперничающими империями. В сегодняшние дни – после обнаружения в стране стратегически важных сырьевых ресурсов, таких как уран – страна приобретает в мире новое экономическое значение. Одновременно с этим, спад мировых цен на сырьевые товары серьезно ударил по Монголии и экономика страны переживает сейчас нелегкие времена.
Финансовые проблемы вынудили руководителей монгольского государства заняться поиском внешнего финансирования. В начале мая Международный валютный фонд объявил о решении предоставить стране кредит в размере 229 млн. долларов на цели стабилизации экономики. Но потребности Улан-Батора гораздо значительнее, что и открывает определенные возможности для России. В последнее время Москва особенно активно старается восстановить свое присутствие в Монголии. Еще в марте Россия объявила о предоставлении стране кредита на сельскохозяйственные нужды в размере 300 млн. долларов, являющегося, по сути, лишь одной из составляющих целой программы по стабилизации ситуации. Эту помощь можно рассматривать и как скрытое субсидирование российского сельскохозяйственного сектора, поскольку значительная часть средств выделяется Монголии с условием закупки произведенных в России товаров.
Состоявшийся 13 мая визит Владимира Путина преследовал своей целью укрепить особые взаимоотношения, связывающие две страны. Центральным событием этого визита стало подписание соглашения на общую сумму в 7 млрд. долларов, в рамках которого государственные российские железные дороги взялись провести модернизацию и расширение сети железных дорог Монголии. Строительство железнодорожных магистралей в южных районах страны будет способствовать расширению Монголией экспорта урана, меди, угля и других природных ископаемых. В обмен российским железным дорогам будет предоставлена лицензия на разработку медно-угольного месторождения Таван-Толгой и золото-меднопорфирового месторождения Ую-Толгой.
Что касается самого российского государства, то оно получает нечто большее – обещание Монголии самого тесного сотрудничества в разработке урановых месторождений. Россия сегодня пытается получить первоочередной доступ к монгольским месторождениям, дабы использовать добываемый здесь уран для развития собственной атомной промышленности. В ходе своего визита Путин недвусмысленно выразил желание покончить с российской зависимостью от электричества, вырабатываемого за счет сжигания газа. То есть Россия, по сути, хотела бы монополизировать урановый рынок Монголии, поскольку планирует построить много новых атомных электростанций в период до 2030 года.
Путин также постарался использовать майские консультации со своим монгольским коллегой Санжийном Баяром для достижения между Россией и Монголией договоренности об осуществлении взаиморасчетов в национальных валютах двух стран. Это бы повысило спрос на российскую валюту и помогло бы укрепить ее на международных валютных рынках. Создание рублевой зоны является давней целью Кремля.
Парадокс заключается в том, что сами российские бизнесмены выражают недовольство недостаточной защищенностью своих инвестиций, обвиняя Монголию в налоговом произволе и постоянных изменениях законодательной базы. В этом российским компаниям, возможно, приходится пожинать плоды политики, проводимой своим собственным правительством: западные компании давно обвиняют Кремль в подгонке экономических правил игры в России под свои собственные политические интересы.
Хотя Монголия определенно заинтересована в российских инвестициях, власти в Улан-Баторе прекрасно осознают, что конкуренция позволит им держать высокие цены. Так что можно ожидать, что Улан-Батор будет изо всех сил стараться укреплять связи и с другими своими соседями, включая Китай и Казахстан. Так, например, летом прошлого года монгольские власти проявили интерес к проекту строительства железной дороги, связывающей Монголию и Казахстан. Конечно, экономическое влияние Китая в Монголии по-прежнему намного превышает российское.
Вполне может быть и так, что Улан-Батор хочет расширять экономические связи с Москвой из стремления уравновесить уже весьма и весьма сильное экономическое присутствие Китая в своей стране. В этом смысле Монголия может в итоге выступить в своей традиционной роли испытательного полигона, где будут проверяться на прочность российско-китайские отношения.
Стефан Бланк, профессор Военного колледжа ВС США.