Андижанские уроки для астанинских идеологов

Андижанские события в Узбекистане, «цветная революция» в Кыргызстане и президентские выборы в Казахстане дали немало поводов для всевозможных прогнозов. Сейчас, кажется, что восстановилось спокойствие, но не то ли это затишье, что бывает перед бурей?
Прошел уже целый год после шокирующих событий в Андижане, несколько месяцев, не сходивших с первых полос мировой прессы.
Напомним, что согласно утверждениям Генеральной прокуратуры Узбекистана в общей сложности во время андижанских событий погибло 187 человек, из них одна женщина.
Как отметил политолог Эдуард Полетаев, «в Казахстане реакция официальных лиц на эти события изначально была удивительно вялой. Разве что высказали свое возмущение некоторые гражданские группы и политические партии. Даже в истории с беженцем, андижанским правозащитником Лутфулло Шамсутдиновым, власти предпочли сделать выбор в пользу соблюдения международных конвенций, чем выдавать беженца близкому соседу. В этой истории крайним, как мы знаем, оказался Кыргызстан, которого обвинили как в укрывательстве беженцев, так и в том, что на его территории боевики якобы проходили тренировку. Но недавно Нурсултан Назарбаев, по сути дела, в своем выступлении поддержал Ислама Каримова в андижанском вопросе во время последнего своего визита в Ташкент. Политическое поведение Назарбаева, как и большинства лидеров постсоветских государств, говорит о том, что вряд ли они будут церемониться с подобными проявлениями у себя на родине. Конечно, события в Андижане напугали казахстанскую политическую элиту, но не менее они напугали и противников режима, показав им, что проводить массовые акции становится далеко небезопасно».
Андижанские события напомнили всем центрально-азиатским республикам о среднесрочной перспективе смены руководства, и заставили задуматься о последствиях этих изменений. И Казахстан не исключение, не смотря даже на то, что президента переизбрали на второй срок буквально недавно. При определенных условиях смена руководства всех республик региона может состояться почти одновременно, что неизбежно вызовет серьезные трансформации местного политического процесса. Однако этим дело не ограничивается. В каждой из этих республик существует целый ряд внутренних проблем, способных вызвать тяжелый кризис в период передачи власти.
Наиболее слабым звеном с точки зрения возможных революций остаются относительно мягкие авторитарные режимы в Казахстане и Таджикистане. При этом, как ни парадоксально, тот же Казахстан можно считать первым кандидатом на мирную демократизацию, посредством реформ. Бизнес здесь чувствует себя куда увереннее, по сравнению с другими странами Центральной Азии. Постепенно возникает и крепнет средний класс, да и межнациональные конфликты достаточно латентны.
Поэтому нельзя исключить, что рано или поздно президент Назарбаев, устав от власти, может допустить избрание своего преемника на более или менее честных выборах. И будет это не позднее 2012 года (следующие президентские выборы). Причем, скорее всего, Назарбаев уйдет раньше, для того, чтобы спокойно ввести преемника в политический процесс и дать ему время для подготовки к следующим президентским выборам. Как показали события последних лет, выборы могут стать для соперников власти слишком удобным поводом для организации какой-нибудь очередной «цветной или цветочной революции». Особенно в тех случаях, когда речь идет о передаче власти из рук какого-либо местного авторитарного правителя. Поэтому затягивать с передачей власти до выборов 2012 года Назарбаев, скорее всего, не будет. При этом никто не возьмется гарантировать, что нынешняя, действительно, достаточно стабильная внутриполитическая ситуация в Казахстане застрахована от колебаний и общественного недовольства.
Выборы, прошедшие в декабре 2005 года прошли абсолютно спокойно, и стали триумфом Назарбаева. В целом можно сказать, что на этих выборах никакой реальной оппозиции казахстанскому президенту не было. Это произошло как по причине достаточно высокого авторитета Назарбаева, так и в результате отсутствия реальной оппозиции.
Эдуард Полетаев считает, что процесс смены правящих элит будет происходить и уже происходит в разных странах по-разному. Это зависит от уровня развития демократии и гражданского общества. Если, к примеру, для Туркменистана самые реальные варианты — это естественная смерть Туркменбаши или эффективное на него покушение, то в Кыргызстане смена произошла относительно бескровно.
Что же касается Казахстана, то и тут, безусловно, как само общество, так и правящие круги готовятся к смене верховной власти. Но андижанские события, явно, модифицировали варианты сценариев, минимизировав возможность силового.
Вряд ли казахстанские власти допустят повторение Андижана у себя в стране. К тому же, в Казахстане другие социальные условия, не предполагающие возникновения столь масштабных акций стихийного характера. Поэтому Кыргызстан, более близкий Казахстану как географически, так и этнически, в большей мере стал примером для казахстанских властей. Судя по всему, мартовская «революция» в Кыргызстане с безвольной реакцией Аскара Акаева убедила казахстанские власти в необходимости использовать и силовой ресурс, в случае чрезмерной активности оппозиции. Последовавшее затем жесткое подавление Андижанского восстания, стало второй, но уже более «успешной» демоверсией сохранения статус-кво.
В Казахстане, очевидно, изучают соседский опыт и активно прорабатывают различные варианты. Например, в ходе предвыборной кампании 2005 г. через СМИ вбрасывали всякого рода «ужастики», связанные, в большей степени, с «тюльпановой революцией» и в меньшей — с Андижаном. В чемоданах астанинских идеологов еще много заготовок для сохранения нынешнего положения вещей.
Но после Андижана, Бишкека и выборов казахстанского президента политики осознали, что без инспирирования процесса политической модернизации никак не обойтись. Это понимают в Казахстане, однако скептики считают, что этот процесс носит, скорее, декларативный характер.
Однако если оценивать перспективы смены власти в стране, становится ясно, что вовсе не со стороны оппозиции исходит угроза стабильности Казахстана. С большой вероятностью можно предположить, что уход Назарбаева неизбежно вызовет очень жесткое соперничество крупных группировок внутри самой правящей элиты и перераспределение капитала. Пока эти группы выказывают лояльность президенту, которому удается уже много лет сохранять баланс интересов между ними. Но, видимо, придет и тот час, когда они сойдутся в схватке в борьбе за власть и наследство Назарбаева. Причем для кого-то эта схватка может оказаться смертельной. Конкурентная борьба может начать обостряться уже в самые ближайшие годы. Ее публичное выражение, скорее всего, можно будет наблюдать уже на ближайших выборах в Мажилис (нижняя палата казахстанского парламента) в 2009 году, а, возможно, и еще раньше. Конечно, нынешняя власть создала достаточно серьезный задел прочности, но все же расшатать ситуацию в Казахстане возможно. 15–20 лет независимости — это не тот срок, за который создаются системы, незыблемые в веках. Тем более, в условиях электоральной демократии. Здесь следует трезво отделять «пиар» от действительности. Особенно самой казахстанской элите, которая уже начинает верить в те мифы, которые сама же и создавала для внутреннего и внешнего пользования.

Екатерина Корчагина, Алматы