Гуццанти утверждает, что Москва оберегает свое прошлое

Итальянский сенатор Паоло Гуццанти возглавлял парламентскую комиссию Митрохина, занимавшуюся расследованиями деятельности КГБ в Италии. В интервью французской газете Le Figaro он рассказал о своей работе в комиссии и своем видении «дела Литвиненко».

LE FIGARO. — Что удалось узнать комиссии Митрохина о деятельности КГБ?

П. Гуццанти. -  Что ни в одну другую страну Европы не проникало такое количество шпионов, как в Италию. Кстати, заместитель директора ФСБ, генерал Анатолий Трофимов, который был убит в Москве в 2005 году, сам говорил об этом Литвиненко. Литвиненко был его подчиненным. Когда бывший агент КГБ поделился со своим начальником планами обосноваться в Италии, где живет его брат, Трофимов попытался отсоветовать ему, сказав, что Италия  - логово шпионов, и что там его быстро уберут.

LE FIGARO. — Считаете ли Вы, что недавние убийства  - дело рук ФСБ?

П. Гуццанти. — Я не могу это утверждать. Но, на мой взгляд, драматизм состоит уже в том, что человек, знавший об Италии больше, чем кто бы то ни было, я имею в виду Трофимова, а также тот, кому он передал эти сведения, Литвиненко, были уничтожены.

LE FIGARO. — Существует ли какая-то связь между КГБ и его нынешним преемником, ФСБ?

П. Гуццанти. — Речь идет о полной и абсолютной преемственности.  Я с горечью смог констатировать это после того, как написал письмо Владимиру Путину с просьбой, чтобы Россия, это молодое демократическое государство, оказало помощь Парламенту Италии, дабы пролить свет на темные страницы нашей общей истории. Никакого ответа я не получил, а газеты, близкие к властям, с яростью накинулись на меня. Тогда я понял, что Кремль продолжает оберегать и защищать свое прошлое.

LE FIGARO. — А в чем конкретно проявляется эта преемственность, о которой Вы говорите?

П. Гуццанти.  - ФСБ не разрешает проводить расследования в отношении деятельности КГБ, держит в строжайшей тайне его архивы и хранит память о нем. Все работники КГБ были переведены в новые ведомства, в ФСБ или СВР. Никаких порванных связей, никаких чисток, как это было, например, в Германии в конце войны. Не были пересмотрены ни методы, ни структуры.

 LE FIGARO. — Пыталась ли итальянская сторона пролить свет на проникновение агентов КГБ в страну?

П. Гуццанти. — Ни одно из расследований так и не увенчалось успехом. Все были положены в архив, на полку. Так же было и с делом Митрохина.  Этот человек, в прошлом сотрудник архивной службы КГБ, которого сегодня уже нет в живых, сбежал в Лондон, прихватив с собой 300 000 досье, которые он собственноручно шифровал. А в этих досье  - имена и перечень деяний основных советских шпионов, работавших на Западе. Речь шла о самой громкой сенсации в мире в области шпионажа. На это отреагировали все европейские страны, кроме Италии. Когда Скотланд-Ярд передал те досье в Рим, Сисми (служба военной разведки Италии) по приказу правительства заперла их под ключ и оставила за собой право проводить расследование. Митрохин трижды обращался с просьбой быть допрошенным итальянскими агентами, чтобы расшифровать документы, но реакции не последовало. Именно поэтому я, как председатель комиссии по делу Митрохина, 22 декабря 2005 года направил иск Генпрокурору Рима в отношении глав трех левых правительств (Ламберто Дини, Романо Проди и Массимо Д’Алема), а также в отношении руководителей секретных служб, которые занимали соответствующий пост в период с 1995 по 1999 годы. Никакого процесса по иску начато не было, иск был положен в архив. 

LE FIGARO. — А какой интерес может быть у Романо Проди для замалчивания деяний КГБ в Италии? 

П. Гуццанти. — Генерал Трофимов говорил Литвиненко, что Проди был агентом, на которого нужно было ссылаться. «Наш человек», как называл его Трофимов. Эта информация содержится и в заключительном отчете, который Скарамелла направил в комиссию в марте и который был составлен на основании сведений, переданных Литвиненко.  Я предпочел не обнародовать этот отчет за два месяца до апрельских выборов, тем более что первоисточник, генерал Трофимов, погиб. По этой же причине я поставил на досье гриф «секретно», оно и сейчас находится в распоряжении комиссии под этим грифом.

LE FIGARO. — Тем не менее, сегодня об этом говорят. Почему Романо Проди имел контакты с КГБ?

П. Гуццанти. — Вернемся в 1978 год, к делу Альдо Моро. Президент Христианской Демократии стал заложником «Красных бригад», которые после 54 дней удержания казнили его. И вот однажды, в штаб-квартиру Христианской Демократии приходит Романо Проди и заявляет, что ему стало известно, что Моро прячут в Градоли. Он даже указал номер улицы и квартиры. По его словам, эту информацию он получил во время «сеанса спиритической связи» на одной вилле недалеко от Болоньи. Во все это верится с трудом. Карабинеры начали поиски в Градоли, в окрестностях Витербе. Таким образом, посыл был дан вполне четкий. Мы идем по пятам. Бегите.  Когда члены «Красных бригад» увидели репортаж по телевидению, они тут же в спешном порядке покинули свое убежище…в Риме, по адресу улица Градоли, с тем же номером дома, какой указал Проди.

LE FIGARO. — И это уже является достаточным основанием для того, чтобы обвинять Проди, считая его агентом КГБ?

П. Гуццанти. — Смущает одно совпадение: многие члены «Красных бригад», в том числе такие легендарные руководителя, как Антонио Саваста, принимавший участие и в похищении Алдо Моро, находились на жаловании у советских спецслужб. Мы узнали об этом, когда приехали в Будапешт, где венгерские спецслужбы открыли нам доступ к своим архивам. 

LE FIGARO.  - Вернемся к Скарамелле. Он утверждает, что у него имеется досье и DVD, изобличающие итальянских политиков, находящихся в сговоре с Москвой. Он Вам об этом рассказывал?

П. Гуццанти. — После того, как комиссия Митрохина была распущена, наши контакты с ним стали менее частыми. Я знаю, что 28 ноября он вновь отправился в Лондон и взял с собой видеоматериалы и досье, которые он хотел передать Скотланд-Ярду.

LE FIGARO.- Он, действительно, опасается за свою жизнь, как это утверждают некоторые?

П. Гуццанти. — Я знаю только то, что именно он показал 1 ноября Литвиненко список с указанием имен 5 людей, которым угрожает ФСБ. После завтрака, он позвонил мне и сказал, что Литвиненко не считает данный список  достоверным. А потом, Литвиненко умер, а в организме Скарамеллы также были обнаружены следы полония-210. Хотя доза и невелика, Скарамелла еще очень нескоро избавится от этого вещества.

LE FIGARO. — Вы ведь тоже фигурировали в том списке. Вам страшно?  

П. Гуццанти.  - Вот уже 3 года, как меня сопровождает полицейский эскорт, и я езжу на бронированном автомобиле. Я веду жизнь отшельника. К тому же сейчас я должен Вас покинуть, я иду сдавать анализы. На всякий случай, для профилактики. 

Собственный перевод