Гуццанти утверждает, что Москва оберегает свое прошлое

Гуццанти утверждает, что Москва оберегает свое прошлое

Гуццанти утверждает, что Москва оберегает свое прошлое

Итальянский сенатор Паоло Гуццанти возглавлял парламентскую комиссию Митрохина, занимавшуюся расследованиями деятельности КГБ в Италии. В интервью французской газете Le Figaro он рассказал о своей работе в комиссии и своем видении «дела Литвиненко».

LE FIGARO. — Что удалось узнать комиссии Митрохина о деятельности КГБ?

П. Гуццанти. -  Что ни в одну другую страну Европы не проникало такое количество шпионов, как в Италию. Кстати, заместитель директора ФСБ, генерал Анатолий Трофимов, который был убит в Москве в 2005 году, сам говорил об этом Литвиненко. Литвиненко был его подчиненным. Когда бывший агент КГБ поделился со своим начальником планами обосноваться в Италии, где живет его брат, Трофимов попытался отсоветовать ему, сказав, что Италия  - логово шпионов, и что там его быстро уберут.

LE FIGARO. — Считаете ли Вы, что недавние убийства  - дело рук ФСБ?

П. Гуццанти. — Я не могу это утверждать. Но, на мой взгляд, драматизм состоит уже в том, что человек, знавший об Италии больше, чем кто бы то ни было, я имею в виду Трофимова, а также тот, кому он передал эти сведения, Литвиненко, были уничтожены.

LE FIGARO. — Существует ли какая-то связь между КГБ и его нынешним преемником, ФСБ?

П. Гуццанти. — Речь идет о полной и абсолютной преемственности.  Я с горечью смог констатировать это после того, как написал письмо Владимиру Путину с просьбой, чтобы Россия, это молодое демократическое государство, оказало помощь Парламенту Италии, дабы пролить свет на темные страницы нашей общей истории. Никакого ответа я не получил, а газеты, близкие к властям, с яростью накинулись на меня. Тогда я понял, что Кремль продолжает оберегать и защищать свое прошлое.

LE FIGARO. — А в чем конкретно проявляется эта преемственность, о которой Вы говорите?

П. Гуццанти.  - ФСБ не разрешает проводить расследования в отношении деятельности КГБ, держит в строжайшей тайне его архивы и хранит память о нем. Все работники КГБ были переведены в новые ведомства, в ФСБ или СВР. Никаких порванных связей, никаких чисток, как это было, например, в Германии в конце войны. Не были пересмотрены ни методы, ни структуры.

 LE FIGARO. — Пыталась ли итальянская сторона пролить свет на проникновение агентов КГБ в страну?

П. Гуццанти. — Ни одно из расследований так и не увенчалось успехом. Все были положены в архив, на полку. Так же было и с делом Митрохина.  Этот человек, в прошлом сотрудник архивной службы КГБ, которого сегодня уже нет в живых, сбежал в Лондон, прихватив с собой 300 000 досье, которые он собственноручно шифровал. А в этих досье  - имена и перечень деяний основных советских шпионов, работавших на Западе. Речь шла о самой громкой сенсации в мире в области шпионажа. На это отреагировали все европейские страны, кроме Италии. Когда Скотланд-Ярд передал те досье в Рим, Сисми (служба военной разведки Италии) по приказу правительства заперла их под ключ и оставила за собой право проводить расследование. Митрохин трижды обращался с просьбой быть допрошенным итальянскими агентами, чтобы расшифровать документы, но реакции не последовало. Именно поэтому я, как председатель комиссии по делу Митрохина, 22 декабря 2005 года направил иск Генпрокурору Рима в отношении глав трех левых правительств (Ламберто Дини, Романо Проди и Массимо Д’Алема), а также в отношении руководителей секретных служб, которые занимали соответствующий пост в период с 1995 по 1999 годы. Никакого процесса по иску начато не было, иск был положен в архив. 

LE FIGARO. — А какой интерес может быть у Романо Проди для замалчивания деяний КГБ в Италии? 

П. Гуццанти. — Генерал Трофимов говорил Литвиненко, что Проди был агентом, на которого нужно было ссылаться. «Наш человек», как называл его Трофимов. Эта информация содержится и в заключительном отчете, который Скарамелла направил в комиссию в марте и который был составлен на основании сведений, переданных Литвиненко.  Я предпочел не обнародовать этот отчет за два месяца до апрельских выборов, тем более что первоисточник, генерал Трофимов, погиб. По этой же причине я поставил на досье гриф «секретно», оно и сейчас находится в распоряжении комиссии под этим грифом.

LE FIGARO. — Тем не менее, сегодня об этом говорят. Почему Романо Проди имел контакты с КГБ?

П. Гуццанти. — Вернемся в 1978 год, к делу Альдо Моро. Президент Христианской Демократии стал заложником «Красных бригад», которые после 54 дней удержания казнили его. И вот однажды, в штаб-квартиру Христианской Демократии приходит Романо Проди и заявляет, что ему стало известно, что Моро прячут в Градоли. Он даже указал номер улицы и квартиры. По его словам, эту информацию он получил во время «сеанса спиритической связи» на одной вилле недалеко от Болоньи. Во все это верится с трудом. Карабинеры начали поиски в Градоли, в окрестностях Витербе. Таким образом, посыл был дан вполне четкий. Мы идем по пятам. Бегите.  Когда члены «Красных бригад» увидели репортаж по телевидению, они тут же в спешном порядке покинули свое убежище…в Риме, по адресу улица Градоли, с тем же номером дома, какой указал Проди.

LE FIGARO. — И это уже является достаточным основанием для того, чтобы обвинять Проди, считая его агентом КГБ?

П. Гуццанти. — Смущает одно совпадение: многие члены «Красных бригад», в том числе такие легендарные руководителя, как Антонио Саваста, принимавший участие и в похищении Алдо Моро, находились на жаловании у советских спецслужб. Мы узнали об этом, когда приехали в Будапешт, где венгерские спецслужбы открыли нам доступ к своим архивам. 

LE FIGARO.  - Вернемся к Скарамелле. Он утверждает, что у него имеется досье и DVD, изобличающие итальянских политиков, находящихся в сговоре с Москвой. Он Вам об этом рассказывал?

П. Гуццанти. — После того, как комиссия Митрохина была распущена, наши контакты с ним стали менее частыми. Я знаю, что 28 ноября он вновь отправился в Лондон и взял с собой видеоматериалы и досье, которые он хотел передать Скотланд-Ярду.

LE FIGARO.- Он, действительно, опасается за свою жизнь, как это утверждают некоторые?

П. Гуццанти. — Я знаю только то, что именно он показал 1 ноября Литвиненко список с указанием имен 5 людей, которым угрожает ФСБ. После завтрака, он позвонил мне и сказал, что Литвиненко не считает данный список  достоверным. А потом, Литвиненко умер, а в организме Скарамеллы также были обнаружены следы полония-210. Хотя доза и невелика, Скарамелла еще очень нескоро избавится от этого вещества.

LE FIGARO. — Вы ведь тоже фигурировали в том списке. Вам страшно?  

П. Гуццанти.  - Вот уже 3 года, как меня сопровождает полицейский эскорт, и я езжу на бронированном автомобиле. Я веду жизнь отшельника. К тому же сейчас я должен Вас покинуть, я иду сдавать анализы. На всякий случай, для профилактики. 

Собственный перевод

Оценить статью
(0)