Не секрет, что в течение 5 лет, прошедших после свержения режима талибов, производство опиума в Афганистане возросло более чем в 100 раз. Новая власть во главе с Хамидом Карзаем, да и американское и натовское командования в этой стране смотрели на действия наркофеодалов сквозь пальцы, не желая настраивать против себя влиятельные группировки, а также значительные массы населения, для которых выращивание мака — единственный источник существования. А в итоге?
Понятно, что за наркоторговлей скрывается огромный нелегальный финансовый оборот, значительная часть этих средств идет на финансирование экстремизма и терроризма. Но мало кто знает, каковы «кухня» и механизм сложного взаимодействия связанных с этим структур. Так в чем же он — главный секрет живучести наркомафии?
В том же Афганистане ситуация c опийным маком резко изменилась буквально на протяжении одного десятилетия. До середины 70-х гг. говорить о существовании наркотического рынка там не приходилось. Лишь незначительная часть годового объема опиума вывозилась в Иран и Турцию — от 200 до 400 тонн.
У истоков монополии
Первым толчком к изменению ситуации стало свержение короля Захир-шаха в 1973 г. Затем последовало убийство в 1978 г. премьер-министра Дауд Хана (двоюродного брата Захир-шаха) и серия политических убийств в 1978–1979 гг. В конце 1979 г., после захвата советским спецназом дворца нового главы Афганистана Хафизуллы Амина и ввода советских войск, в стране началась гражданская война.
До середины 80-х гг. противники кабульского режима и советских войск, получая достаточно оружия и другой помощи, не нуждались в опиумных доходах. Помощь афганской оппозиции со стороны США, Китая, Пакистана и международных организаций превышала 300 млн. долларов в год, в то время как торговля наркотиками приносила не более 20 млн. долларов. Однако ослабление власти Кабула как в центре, так и на местах развязало руки контрабандистам. Ведь гектар опийного мака приносил такой же доход, как 40 га хлопка.
В первую очередь выращиванием опийного мака и переработкой (ректификацией) опиума в морфий и героин занялись в районах, населенных таджикским и пуштунским населением, — в Гильмендской долине, а также в районе городов Файзабад, Кундуз, Кандагар, Джелалабад и Фарах. Эти районы находились под контролем моджахедов и пакистанской армии.
Дальнейшая переработка опиума в морфий и героин осуществлялась в соседних странах, обладающих соответствующей химической промышленностью — Пакистане, Турции, Иране (до середины 80-х гг.), а также в европейских странах — Франции и Италии. В 80-е гг. существовало два основных маршрута транспортировки опийных наркотиков (опия-сырца, морфия и героина):
- западный (Джелалабад — Кандагар — провинция Гильменд — Захедан — Тегеран — Тебриз — Стамбул — Европа);
- южный (Пешавар — Карачи — морем или самолетом в Европу — на Ближний Восток — Азиатско-Тихоокеанский регион).
Также значительным по объемам был маршрут, пролегавший по территории Индии с перевалочным пунктом в пакистанском городе Суккуре.
В течение 80-х гг. пакистанская наркомафия сочла более выгодным переориентироваться с транспортировки сырья на его переработку и поставки конечного продукта в ту же Европу. Постепенно Пакистан сам стал крупным региональным производителем героина и прекурсоров (компонентов для изготовления героина, в первую очередь ангидрида уксусной кислоты). А уже в начале 80-х гг. в северо-западной (город Читраль) и южной (Карачи) частях Пакистана была развернута сеть лабораторий по производству высококачественного героина.
Таким образом, в 70–80 гг. были заложены основы нынешней инфраструктуры наркобизнеса на стыке восточных районов Афганистана и северо-западных Пакистана.
После вывода советских войск (февраль 1989 г.) разгоревшаяся гражданская война в Афганистане окончательно подорвала и без того очень слабую экономику, основу которой составлял рискованный в суровых климатических условиях аграрный сектор. Именно в 90-е гг. Афганистан стал главным производителем опийного мака и поставщиком опиума и героина на мировой рынок. Площадь земель, занятых посевами опийного мака, колебалась от года к году и в среднем составляла около 80–100 тыс. гектаров.
Интересы «Талибана»
Движение «Талибан», развернувшее вооруженную борьбу за власть в Афганистане в 1994 г., а к концу 1996 г. установившее свой контроль над 90% территории страны, заняло весьма неоднозначную позицию по отношению к производству «дури». Так, всячески поощрялись и фактически были узаконены широкомасштабное выращивание опийного мака, переработка
опия-сырца в героин и контрабандный экспорт опийных наркотиков. Учитывая, что порядка 30–35% доходов производителей и перевозчиков наркотиков опийной группы (в первую очередь героина) уходило в бюджет движения «Талибан», безусловно, этот источник дохода стал основным, как для финансирования борьбы с оппозицией внутри Афганистана, так и для расширения международной террористической деятельности.
Важную роль в расширении производства героина на этом этапе сыграли связи «Талибана» с представителями сети Усамы бен Ладена, активисты которой использовали базы и тренировочные лагеря как на территории Афганистана, так и в северо-западных провинциях Пакистана, созданные еще во времена борьбы с советскими войсками. Наличие контактов с террористическими и сепаратистскими группировками во всех развитых странах мира позволило международной сети «Аль-Каиды» стать тем мостом, который соединил географически разобщенные районы производства героина и его потребления. Логика построения международной террористической сети оказалась весьма схожа со схемой международного опийного наркобизнеса.
Точно так же, как Усама бен Ладен и Айман аз-Завахири объединили разрозненные организации исламистских экстремистов и террористов, талибы выстроили единую систему по выращиванию опийного мака, сбору и экстрагированию опия-сырца, его переработке в героин и реализации готовой продукции на рынках Европы, Азии и Америки. А также финансовую и транспортную инфраструктуры, обеспечивающие бесперебойную работу всей сети. По данным Института национальных стратегических исследований США, тесно сотрудничавшие лидеры движения «Талибан» и террористической сети «Аль-Каиды» образовали своеобразный картель, в котором кабульские власти обеспечивали условия для выращивания опийного мака и производства героина, а люди бен Ладена — транспортировку, сбыт и отмывание денежных средств через Йемен, Судан и Пакистан.
Помимо финансового фактора, который, безусловно, явился определяющим в сращивании глобальной террористической сети и международной наркоторговли, важную роль также сыграл и идеологический аспект. Героин был превращен в средство политического воздействия на «кяфиров» («неверных»); таким образом, вооруженный террор был объединен с наркотеррором. Руководство «Талибана» в Кандагаре в 1998 г. прямо заявило, что выращивание опийного мака и производство героина допустимо, так как они потребляются «кяфирами», а не единоверцами-мусульманами. В итоге «Талибан» приобщил афганских крестьян и мелких торговцев опием к международному наркобизнесу с его колоссальным мировым рынком сбыта и сверхдоходами.
В то же время руководители талибов заявляли о намерении твердо проводить в жизнь идею борьбы с «антиисламской» наркоманией. Это была их козырная карта в политическом торге за признание зарубежными странами и международными организациями движения «Талибан» как единственной законной политической силы, представляющей весь афганский народ.
По данным Программы ООН по контролю за наркотиками, в 1996 г. в контролируемой талибами зоне было произведено 3100 тонн опия-сырца, что составило 40% от всего его количества, поступившего на мировой рынок (учитывался как опий, переработанный в морфий и героин, так и опий, потребленный в чистом виде). Схема производства и расчетов за произведенный героин в Афганистане в 90-е гг. выглядела следующим образом. Земледельцы получали в Кандагаре денежные авансы под будущий урожай опийного мака. Их охотно кредитовали финансовые структуры (опийный мак устойчив к любым климатическим условиям, и вероятность неурожая очень мала). После погашения долга производители отдавали властям 10% в качестве налога (налог платился натурой, т.е. опием-сырцом), остальной урожай продавали владельцам нарколабораторий (полукустарных производств), которые тоже платили властям 20% налога и пользовались кредитами Кандагарского банка.
Все попытки ООН и других международных организаций в 1996–1998 гг. ввести запрет на посевы опийного мака ни к чему не привели, так как талибы жестко увязывали рассмотрение этого вопроса с политическим признанием их режима и предоставлением экономической помощи, которая компенсировала бы потери доходов от посевов опийного мака. И если европейские страны были готовы к такому соглашению, то США при посредничестве Саудовской Аравии требовали также выдачу руководителей «Аль-Каиды» (Усамы бен Ладена, Аймана аз-Завахири, Абу-Хака и Абдул-бари Атвана) в качестве обвиняемых в организации взрывов перед американскими посольствами в Найроби (Кения) и Дар-эс-Саламе (Танзания) 7 августа 1998 г. Прошедшие в Кабуле в сентябре-октябре 1998 г. переговоры по этому вопросу между лидером талибов муллой Мохаммадом Омаром и руководителем сил безопасности Саудовского королевства принцем Тюрки Фейсалом закончились провалом.
После победы в Иране исламской революции в 1979 г. и укрепления новой власти ко второй половине 80-х гг. традиционный транспортный коридор Афганистан — Иран — Турция — Южная Европа был закрыт. Силы, вовлеченные в транспортировку и распространение афганских наркотиков, начали усиленный поиск новых путей для их транспортировки. Взоры обратились к центрально-азиатским республикам бывшего СССР, недавно приобретшим независимость. После распада СССР распалась и единая пограничная служба. В 1991–1992 гг. заметно ослабла охрана внешних государственных границ молодых суверенных государств постсоветского пространства, а внутренние границы между бывшими союзными республиками оставались фактически прозрачными до формирования национальных таможенных служб (1993–1994 гг.).
Российский коридор
Распад СССР (конец 1991 г.) и ослабление пограничного контроля привели к тому, что «северный путь» движения наркотиков через страны Центрально-Азиатского региона стал самым безопасным и дешевым. В провинциях Афганистана Герат, Бахиз, Фарьяб, Джазян, Балх, Кундуз и особенно Бадахшан, расположенных на границе с Узбекистаном, Таджикистаном и Туркменией, в последние годы значительно увеличилось число лабораторий по переработке опия-сырца в героин. Оттуда крупные партии опия-сырца и героина переправлялись в города Термез (Узбекистан), Ош (Киргизия) и Душанбе (Таджикистан) — ключевые узлы наркобизнеса Центрально-Азиатского региона, далее — в Россию, а через нее — в страны Евросоюза.
Термез снабжался героином из провинций Афганистана, находившихся под контролем генерала Дустума, а Душанбе — из южных районов Таджикистана, куда героин поступал с таджикско-афганской границы, проходящей по реке Пяндж. Район Оша стал ключевым перевалочным пунктом в транзите героина из Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Таджикистана в Бишкек, Ташкент, Алма-Ату и далее в восточные районы России. Дальнейшая доставка осуществлялась как наземным, так и авиационным транспортом. В значительной степени этому способствовало наличие воздушного сообщения между Бишкеком, Ташкентом и Алма-Атой с административными центрами Урала, Поволжья, Сибири и Дальнего Востока. Именно этот маршрут играл ключевую роль в доставке героина в РФ.
Основными путями движения героина являются маршруты из Таджикистана в южную Киргизию. Это маршруты (Таджикистан — Южная Киргизия), проходящие через три основных автомобильных направления, по которым сюда и далее в Казахстан и Россию перевозятся афганские наркотики: Худжанд — Ош, Хорог — Ош и Джиргиталь — Ош. Кроме того, в летний период наркотики переправляются с таджикской стороны в южную Киргизию по сотням горных пеших и конных переходов, контролировать которые практически невозможно. Таким образом, путь Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош является ключевым звеном большинства маршрутов. Уникальное географическое расположение ГБАО: близость «героиновой реки» Пянджа, наличие автомобильного сообщения с крупными центрами наркоторговли Душанбе и Ошем, — а также резко ухудшившаяся в начале 90-х гг. социально-экономическая ситуация привели к тому, что Хорог стал одним из узловых центров наркотрафика. Отсутствие промышленности, низкий уровень жизни — вот те условия, которые привели ГБАО к единственному источнику доходов — доставке опиума, а затем и героина из соседнего Афганистана и переправке его по трассе Хорог — Ош в Киргизию, а оттуда — в Бишкек и далее в Россию. Как бы ни был опасен любой из этих маршрутов и велик риск, деньги берут верх над здравомыслием. Судите сами: цена килограмма героина в Хороге составляет 500–550 долл., его продают за 1500 долл. в Оше, в Бишкеке — уже за 4000 долл., а в Алма-Ате — за 6000 долл.
Каковы же результаты борьбы с наркопоставками в Таджикистане? Ее можно разделить на три этапа.
Первый этап — с 1991 по 1996 г. — характеризовался устойчивой тенденцией увеличения площадей посевов наркосодержащих культур в республике, преимущественно опийного мака. Если в 1991 г. было обнаружено и уничтожено 91,8 га опийного мака, то уже в 1996 г. — 134,5 га. При этом надо отметить, что подавляющее большинство посевов не регистрировалось и, следовательно, не уничтожалось. Дело в том, что северная часть Таджикистана, являвшаяся в 90-е гг. зоной посевов опийного мака, была неподконтрольна центральному правительству. Опий экстрагировался в Пенджикентском регионе и в виде опия-сырца доставлялся в Ходжент, где осуществлялась его ректификация и производство конечного продукта — героина, который воздушным транспортом отправлялся в Москву и Санкт-Петербург. Таким образом, выращивание, переработка опийных наркотиков на неконтролируемых правительством территориях и их отправка прямыми рейсами в Россию не позволяли организовать какого-либо, даже косвенного, учета наркотрафика.
Второй этап — с 1996-го по осень 2001-го — характеризовался сокращением этих показателей. Так, в 1997 г. в Таджикистане были обнаружены и уничтожены посевы опийного мака на площади 69,33 га, а в 1998-м — 8,9 га. Подобная ситуация была обусловлена тем, что правоохранительные органы республики ослабили свою работу в этом направлении. Если в ходе операции «Мак-97» было задействовано 648 оперативно-поисковых групп с привлечением 4990 сотрудников правоохранительных органов Таджикистана и 2170 представителей общественности, то в 1998 г. — всего 226 оперативно-поисковых групп, насчитывавших 2290 сотрудников правоохранительных органов и 1340 представителей других ведомств и общественности.
Третий этап — с конца 2001 г. по настоящее время — связан с ходом военной операции США и их союзников в Афганистане. Хотя тенденция к резкому увеличению ввоза афганского опия и героина через Центральную Азию, в первую очередь из Афганистана, наметилась еще во второй половине 90-х гг., таджикские наркобароны в течение последних лет окончательно переключились с выращивания опийного мака на территории своей страны на транспортировку готового афганского героина. По данным статистики, на сегодняшний день Таджикистан — ведущая страна в Центральной Азии, на долю которой приходится около 92% всех изымаемых наркотических средств.
Открытая граница?
Большой вклад в пресечение контрабанды наркотиков из Афганистана вносили военнослужащие пограничной группы Федеральной пограничной службы РФ в Республике Таджикистан (ПГ ФПС РФ в РТ). Практически они сдерживали вал наркотиков, перевозимых и переносимых наркокурьерами. Если в 1994 г. ими было изъято всего 530 кг опия, то в 1995 г. — уже 1690 кг, в 1996 г. — 2150 кг, в 1997 г. — 2217 кг. В 2002 г. было задержано более 4881 кг наркотических веществ, в том числе более 2,5 тонны героина. В 2003 г. — 5304 кг, в том числе около 3 тонн героина. В 2004 г. (начало передачи ПГ ФПС РФ в РТ таджикским пограничникам участков границы с Афганистаном) — 3750 кг, в том числе 2440 кг героина. Задержание в 1998 г. Пянджским погранотрядом ПГ ФПС РФ в РТ крупной партии героина (стоимостью 30 млн. долл.) «стоило» жизни двум российским пограничникам, известно также, что главари вооруженных формирований, занимающихся незаконным оборотом наркотиков, реально угрожали убийством начальникам семи пограничных застав.
С января 1999 г., по соглашению с руководством Таджикистана, российские пограничные войска проводили эксперимент по передаче 20-километрового участка границы под охрану таджикских пограничников. Однако уже через два месяца после начала эксперимента была получена информация, что поток оружия и наркотиков через «учебную зону» возрос многократно. Местные пограничники попросту «распахнули» границу перед наркокурьерами. Руководство ПГ ФПС РФ в РТ открыто критиковало своих таджикских коллег за потворство контрабандистам. Эксперимент по самостоятельной охране Таджикистаном своих границ на том этапе потерпел фиаско.
Однако группе российских Погранвойск, дислоцированной в Таджикистане, оставалось выполнять свои задачи на этом рубеже только три года. Присутствие российских «зеленых фуражек» почему-то стало не устраивать таджикское руководство. В сентябре 2003 г. руководство Госкомитета по охране государственной границы при правительстве Республики Таджикистан (ГКОГГ РТ) заявило о возможности самостоятельно охранять границу с Афганистаном. С момента подписания Межгосударственного соглашения президентами РФ и РТ от 16 октября 2004 г. российскими пограничниками проводилась передача участков таджикско-афганской границы под контроль ГКОГГ РТ, а к июню 2005 г. вся 1344-километровая граница с Афганистаном была передана под контроль РТ. С этого времени, как ни печально об этом говорить, ворота для «белой смерти» в Западную Европу оказались практически открытыми.
Откуда и куда
В заключение назовем основные маршруты транспортировки героина из Афганистана. Практически все они сегодня проходят через страны СНГ:
- Афганский Бадахшан — Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош (Киргизия) — Сумгаит (Азербайджан) (ранее в районе Баку осуществлялась переработка морфия в героин, но с развитием производства в самом Афганистане Азербайджан превратился в один из транзитных пунктов) — Босния — Хорватия — Западная Европа;
- Афганский Бадахшан — Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош — Бишкек (Киргизия) — Самара — Москва — Эстония — Швеция — США;
- Афганский Бадахшан — Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош — Бишкек (Киргизия) — Екатеринбург — Москва — Эстония — Швеция — США;
- Афганский Бадахшан — Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош — Бишкек (Киргизия) — Нижний Новгород — Москва — Эстония — Швеция — США;
- Афганский Бадахшан — Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош — Бишкек (Киргизия) — Саранск — Москва — Эстония — Швеция — США;
- Бадахшан — Душанбе — Бомборы — Кобулети (Грузия) (ранее здесь осуществлялась переработка морфия в героин, но с развитием производства в самом Афганистане Кобулети также превратился в один из транзитных пунктов) — Аджария — Турция;
- Мургаб — Горный Бадахшан (Таджикистан) — Ош — Бишкек (Киргизия) — Гянджа (Азербайджан) — Москва — Шауляй (Литва) — Европа;
- Мазари-Шариф — Термез (Узбекистан) — Шали (Чечня) — Нахичевань (Азербайджан) — Турция;
- Мазари-Шариф — Термез — Самарканд (Узбекистан) — Гянджа (Дагестан) — Шали (Чечня) — Москва — Шауляй (Литва) — Европа;
- Мазари-Шариф — Термез — Самарканд (Узбекистан) — Гянджа (Дагестан) — Карачаево-Черкесия — Абхазия — Румыния.
Владимир Семенченко
Информационное агентство www.iamik.ru
Горожанкин Владимир