Приглашение к реализму

Об отношении президента Буша к Грузии

Поддержка, которою имеет сегодня Грузия в американской политической элите, во многом основана на том, как относятся к Грузии президент США и его администрация. В этом большой плюс, потому что президент — всё-таки достаточно мощная фигура на политическом олимпе Соединённых Штатов. Но в этом и минус, потому что еще неизвестно, как будет относиться к Грузии следующая администрация.
Президенту Бушу, который переживает кризис своей внешнеполитической активности, очень хочется показать: вот, в Грузии сработала концепция демократизации мира, которую он объявил во время своей второй инаугурационной речи.
Пусть методы и принципы, на которых Буш строил свою внешнюю политику, провалились в России, не слишком выиграли в зоне Персидского залива и на всем Ближнем Востоке, но — посмотрите на Грузию! В результате нашей политики она стала независимой демократической страной! И в этом смысле Грузия — действительно «любимая игрушка президента Буша», как я написал недавно в одной статье.
Не берусь судить, нравится или не нравится самим грузинам пребывать в такой роли. В целом, как мне кажется, это не противоречит их национальным интересам. Трудность же заключается в том, что Грузии еще предстоит твердо встать на ноги, завоевать уважение и поддержку у американской элиты в целом и, естественно, у следующей администрации. Потому что Америка культивирует не очень длинный период политической влюбленности. Завтра она может переключиться на кого-то другого.

О возвращении российского посла в Грузию

России, как и всякой другой стране, надо получать достоверную информацию о том, что происходит в Грузии. Отозвав на какое-то время из Тбилиси своего посла, Москва, на мой взгляд, сама проиграла, лишившись доверенного источника информации. Теперь она отработала назад, поняв, что допустила ошибку.
Но этот факт, думаю, ничего особенно не меняет в плане фундаментальных грузино-российских отношений: с возвращением посла они не улучшатся и не ухудшатся. Как не ухудшились оттого что посла не было. Собственно, им уже некуда ухудшаться.

О перспективах грузино-российских отношений

Исходя из внутриполитической ситуации в Грузии и в России, обеим сторонам важно бы продержаться на определённом уровне политической мудрости и взаимной выдержки.
У многих в России не хватает понимания, что все, что Грузия сейчас делает, нужно, прежде всего, ей самой. В Москве же бытует мнение, что Грузия сегодня — не более чем инструмент реализации национальных интересов США. Что американский посол или какие-то приезжие из США приходят в кабинеты грузинских министров и говорят, как тем вести свою политику — в основном антироссийскую. Грузия, согласно таким мнениям, превратилась в полигон отработки методов выдавливания России из постсоветского пространства. В этом, мне кажется, главная проблема Москвы при оценке обстановки на Южном Кавказе и политической ситуации в Грузии.
В странах, которые вовлечены в это дело, сейчас приближаются выборы, и риторика, видимо, будет только усиливаться. Хотя, думаю, куда полезней — в том числе и для претендентов на избрание — была бы какая-то программа по превращению Грузии из площадки взаимного выдавливания в площадку сотрудничества.

Об урегулировании конфликтов на территории Грузии

В ближайшее время полное урегулирование, думаю, невозможно. Давайте будем реалистами. Ситуация крайне тяжёлая, и от многих методов, которые применялись для решения этих конфликтов, надо отказываться, искать принципиально новые подходы. Очень серьезные, фундаментальные тактические просчёты допущены всеми участвующими сторонами, в том числе и Тбилиси.
Сейчас, похоже, грузинское руководство приходит к пониманию, что надо искать более гибкие методы решения проблемы, попытаться преодолеть чувство обиды. Это, безусловно, займет какое-то время. Но в любом случае следует исходить из того, что люди, со всех сторон вовлеченные в этот конфликт, никоим образом не должны пострадать. Потому что именно ради людей решаются такого рода конфликты.
Возможностей для диалога сегодня чуть больше, чем полгода назад. Диалога и с Россией, и с Соединёнными Штатами, и с людьми, которые участвуют в конфликте со стороны Абхазии и Южной Осетии. То есть шансы на урегулирование продолжают оставаться. Но надо быть реалистами и не ждать урегулирования в ближайшее время.

О вооруженных формированиях Абхазии и Южной Осетии

В Вашингтоне их не считают террористическими. Можно с этим спорить, но у Америки в данном случае подход определённый: квалификация такого рода воинских частей должна основываться не на политических нюансах, а на критериях права. Есть четкое юридическое определение того, что такое «террористическое формирование». Если вооруженное подразделение создано для самообороны и не совершает террористических акций, его нельзя называть террористическим, исходя лишь из политических антипатий. Если появятся юридические аргументы для смены дефиниций — думаю, Америка на это пойдёт. Но пока я не вижу для этого оснований.

О Нагорном Карабахе и других конфликтах

Как бы ни разрешился, в конце концов, нагорно-карабахской конфликт, у России, как я понимаю, нет превалирующего интереса ни к той, ни к другой стороне. Москве важна стратегическая стабильность в регионе, и здесь позиция России совпадает с американской. У США тоже нет иного интереса к нагорно-карабахскому конфликту, кроме его мирного разрешения. По-моему, это вообще единственный конфликт на постсоветском пространстве, где ни у России, ни у Америки нет непосредственного интереса.
Что касается Приднестровья: тут ситуация очень неопределённая.
Честно говоря, я не понимаю, зачем России этот второй после Калининграда анклав — при отсутствии общих границ, без серьёзных экономических интересов, зато близкий к Евросоюзу, к НАТО и т.д. России такая проблема не нужна. Думаю, есть возможность для конкретных переговоров с Москвой по приднестровской проблеме. Здесь конфликт может разрешиться даже быстрее, чем абхазский или южноосетинский.

О «Газпроме» и Кремле

У «Газпрома» как мощной корпорации есть своя внешняя политика, которая не всегда совпадает с кремлёвской. А у Кремля есть свои представления о том, что должен и чего не должен делать «Газпром». Лично я думаю, что в их регулярных дискуссиях «Газпром» оказывается сильнее. Для сегодняшних людей интересы бизнеса гораздо убедительней, чем общенациональные — особенно если последние сформулированы абстрактно, не вполне вразумительно. Во многих отношениях «Газпром» занимает более чёткие, более понятные позиции.
В целом же я реалистически отношусь к идее использовать экономику в политических целях. Это всегда так было, всю историю человечества, и будет впредь. Если бы Россия не использовала свою энергетику в качестве рычага давления, я бы очень удивился. США на своем примере давно учат всех, что экономика — важный инструмент политики. Вот и россияне научились. Я, кстати, говорил уже где-то: в случае с Россией Грузия столкнулась именно с тем, чему американцы научили россиян. Чему же тут удивляться?

Об СНГ

Однажды президент Путин сказал, что СНГ — это попытка цивилизованного развода. Все, кто проходил через процедуру развода, прекрасно понимают, как трудно сохранить в дальнейшем цивилизованные отношения. Всё время кажется, что тебя обманывают, провоцируют, и ты теряешь больше, чем бывший партнёр.
Я ещё не видел разведённых супругов, которые бы заявили, что их развод прошёл честно и безболезненно. Все дамы в разводе говорят: конечно, я согласилась на компромисс, но бывший муж выиграл больше. Всегда есть чувство разочарования. И весь компромисс-то состоит в том, что обе стороны теперь свободны, но по-прежнему чем-то недовольны.
Думаю, в случае с СНГ процесс развода еще продолжается. И Россия сделала бы доброе дело, поскорее доведя его до конца. Тогда можно было бы начать думать о чём-то новом.
В процессе развода (он в данном случае давно уже не цивилизованный) происходит нагнетание страстей. Распад осложняется колоссальными амбициями местной и российской элит, которые часто преследуют даже не политические, а скорее финансовые или карьерные интересы. А для публики старательно подогревают старые обиды, истинные или мнимые. Возникает желание не просто разобраться в том, кто был больше виноват 15 лет назад, но еще и каким-то образом отомстить. Пока это не закончится, никакой нормальной политики на постсоветском пространстве не будет.
Лично я считаю: любой политик, который сегодня так пламенно апеллирует к прошлому, должен уйти из политики и вплотную заняться своей любимой исторической наукой. Есть, конечно, любопытные исторические примеры, но стоит ли политику основывать на истории? Думаю, это путь в никуда.

Николай Злобин, директор российских и азиатских программ вашингтонского Института мировой безопасности, член Экспертного совета «РИА Новости»

Статья подготовлена на основе материалов пресс-конференции Николая Злобина в Международном пресс-центре «Новости» в Тбилиси 29 января с.г.