Нагорно-карабахский конфликт. Пишут, а чаще просто говорят об этом многие и очень много. Впрочем, так оно и должно быть, ведь этому явлению есть весьма объективные объяснения. Этой темой спекулируют, ею апеллируют во время споров и дискуссий, на нее ссылаются, ею оправдываются, на ней зарабатывают политические бонусы и, наконец, о ней просто вспоминают, когда говорят о родине и патриотизме. Именно поэтому, не занимаясь политиканством, без каких либо политических акцентов хотелось бы просто поделиться мыслями по поводу деятельности Минской группы ОБСЕ, которая является одним из основных действующих «лиц» в деле разрешения проблемы, а именно в деле мирного урегулирования реально существующего конфликта. Почему именно о Минской группы ОБСЕ? Хотя бы потому, что ее симуляция посреднической деятельности в урегулировании конфликта настолько очевидна, что скрыть ее уже очень сложно. Особо раздражает то, что в последнее время сопредседатели даже и не стараются камуфлировать свою симуляцию. Видимо, все симуляционные карты уже разыграны. За последние десять лет предложения типа «сопредседателями Минской группы ОБСЕ, осуществляющей посредническую миссию, были обсуждены вопросы, касающиеся нынешнего состояния и перспектив переговоров по урегулированию армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта» давно уже стали не внушающим доверие и привычным слуху банальным словосочетанием. Более того, подобные предложения являются причиной ироничных улыбок и восклицаний типа «опять очередной соберунчик». Риторика заявлений в результате очередных «соберунов» в суммарной сложности имеет приблизительно следующий характер: стороны должны договориться; мы надеемся на очередную встречу глав государств конфликтующих сторон; конфликт должен разрешиться в контексте международного права; переговоры должны вестись в формате; необходимо найти общие точки соприкосновения и т.д. и т.п. Кстати, содержательным фактом является то, что сопредседатели в последние несколько лет говорят именно о формате переговоров, а не о возможных вариантах достижения какого-либо согласия (как минимум промежуточных согласия). Даже самый поверхностный анализ деятельности Минской группы (на уровне рядовых наблюдений) позволяет говорить, что она занимается симуляцией. Думается, что за эту симуляцию давно уже надо показать сопредседателям «желтую карточку». Это может стать серьезным сигналом для международного сообщества. Народ, у которого более миллиона беженцев, тысячи погибших на войне и более двадцати процентов территории оккупировано, имеет право на обиду, корректную резкость и злобу. Тем ни менее справедливости ради следует признаться, что посредническая деятельность в урегулировании любого конфликта незаменима. Данная деятельность может иметь различные предназначения. Посредничество - как разновидность политических технологий урегулирования конфликтов может быть использована в целях: артикуляции интересов (отстаивание интересов конкретной стороны); агрегирования интересов (классификация, группировка и обобщение интересов с целью определения общих точек соприкосновения); выступать в качестве арбитража (третий субъект процесса, с решением которого соглашаются конфликтующие стороны); выступать в амплуа фасиликатора (предупреждать какие-либо нежелательные процессы); быть пробником (озвучивать какую-либо версию разрешения конфликта), оттягивать определенную стадию конфликтного процесса, балансировать стороны и т.д. Здесь мы могли бы и дальше поговорить о возможностях и разновидностях политических технологий разрешения конфликтов. Однако в данном случае просветительская деятельность не является нашей целью. Как раз наоборот, хотелось бы просто понять - почему сопредседатели Минской группы ОБСЕ пренебрегают потенциалами технологий разрешения политических конфликтов. Или просто политические и даже дипломатические технологии в данном конфликте бесполезны. Если так, то чего мы ждем? Не задумываясь, хочется сразу сказать, что, конечно, нет. Политические технологии, а именно технологии посреднической деятельности в урегулировании конфликтов, имеют огромный потенциал. На самом деле все очень банально и просто. Потенциал политических технологий посреднической деятельности в урегулировании конфликтов не востребован в силу превалирования корпоративных интересов самих посредников над интересами конфликтующих сторон. Иными словами, посредники, будучи третьей стороной, имеют свои интересы, отличные от интересов конфликтующих сторон. А вопрос: чьим интересам ближе всего интересы сопредседателям - остается политической загадкой. Более того, именно тут и начинается политическая грань данной проблематики, и именно тут находится ключ к разгадке этой головоломки. Тем не менее, неоспоримым фактом остается то, что нагорно-карабахский конфликт является нашей проблемой и нашей бедой. А Минская группа ОБСЕ подобна джинну из сказки про Аладдина, который обладает огромной силой, но в то же время не может определиться и задается вопросом, кто он - друг Аладдина или раб лампы? В данном контексте этот вопрос звучит следующим образом: подчиниться принципам международного законодательства или служить чьим-то интересам?
Асиф Усубалиев, политолог