Неделю назад президент Назарбаев в унисон своим центральноазиатским коллегам произнес приговор будущему своей страны: «Казахстан не готов к демократии западного образца». Видимо, немного подумав, он добавил: «Мы просим наших западных партнеров отказаться от мысли насадить в Казахстане западные ценности на 100 процентов. Демократия для нас — не начало дороги, а ее конец».
Ай да, Нурсултан Абишевич, ну юморист. Правда, сообщение Reuters было в обычной ленте о политических новостях, и в работе этого агентства никогда не было замечено размещение новостей под рубрикой «Президенты смеются».
А смешно потому, что в самой первой статье Конституции Республики Казахстан написано: «Республика Казахстан утверждает себя демократическим, светским, правовым и социальным государством, высшими ценностями которого являются человек, его жизнь, права и свободы». То есть, если верить президенту Назарбаеву, то Конституция его страны — филькина грамота, провозглашающая (о, ужас!) конец страны. Или государства. Или правления Назарбаева.
С последним утверждением можно согласиться, потому что вторая часть первой статьи Конституции Казахстана гласит, что «Основополагающими принципами деятельности Республики являются: общественное согласие и политическая стабильность, экономическое развитие на благо всего народа, казахстанский патриотизм, решение наиболее важных вопросов государственной жизни демократическими методами, включая голосование на республиканском референдуме или в Парламенте». Вчитайтесь — «ДЕМОКРАТИЧЕСКИМИ МЕТОДАМИ».
Вчитайтесь еще раз. Перечитайте несколько раз. Непонятно? А как понять Туркменбаши, положившего Конституцию своей страны куда подальше, установив правила жизни населения страны собственного изготовления — в двухтомнике «Рухнама». Хотите улыбнуться? В Конституции Туркменистана, в первой ее статье тоже написано: «Туркменистан — демократическое, правовое и светское государство».
Аналогичные тексты есть в Конституциях Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана. А вот по поводу последней страны улыбаться не стоит, необходимо задуматься и проникнуться — в статье 2-й Конституции Узбекистана написано: «Государство выражает волю народа, служит его интересам. Государственные органы и должностные лица ответственны перед обществом и гражданами».
Вспоминаешь андижанские события и понимаешь, что Конституции принимаются для того, чтобы президентам выглядеть прилично, чтобы вступить в ООН, ОБСЕ, некоторые даже попадают в Совет Европы. Конституции для президентов многих новых государств на территории бывшего СССР — как Устав КПСС — он обязателен к исполнению одними, обычными членами партии, но совсем не обязательно его придерживаться руководителям этих самых членов.
Поэтому, когда какие-то ваши (как представителя населения) настроения не нравятся президентам, они вас быстренько называют посягателями на конституционный строй, «террористами», посылают взвод спецназа с автоматами, а потом хоронят в безымянной могиле где-нибудь в местечке Богушамол.
На самом деле, Конституция — это договор между обществом и властью. И принимает Конституцию на референдумах население, а не власть. Население предлагает тем, кто хочет побыть некоторое время властью, следовать условиям этого договора. А условия самые хорошие: в Конституции записаны и политические права, в том числе и свобода слова, есть там и про организацию власти, и про общество, его правах и обязанностях.
На деле, президенты запрятали Конституции своих стран под подушку (или куда подальше), они если и читают, то только те главы, которые посвящены власти, а про свободы и обязательства власти перед населением — не читают. Она, власть, по-советски считает, что население по-прежнему ничем не интересуется, кроме как плова с бешбармаком поесть и индийский фильм посмотреть.
А вот и нет. Люди начали читать Конституции и заметили неожиданную несхожесть поведения своих президентов и текста этого занимательного документа. Может, кто и промолчит (пока их много), а кто уже и устал молчать...
Олег Панфилов
Tabula rasa в переводе с латыни означает «чистая доска»: так философы называют незапрограммированное сознание, готовое принять любые установки