Грузии вновь предлагают договориться с

Грузии вновь предлагают договориться с

Грузии вновь предлагают договориться с

Воздавая должное всему, что сделало правительство Грузии за неполные два года по урегулированию конфликта в Абхазии, мы считаем своим долгом выразить обеспокоенность по поводу как сложившегося в последнее время формата переговоров, так и предложенных недавно первоочередных мер, которые объявлены для этой цели правительством Грузии.

Мы убеждены в том, что предлагаемое в нынешнем виде восстановление железнодорожного сообщения через территорию Абхазии станет грубой и даже трагической ошибкой грузинского руководства, которую не должны допустить те, кому небезразлична судьба Грузии и, в особенности, Абхазии, статус которой как неотъемлемой части Грузии признан и неоднократно подтвержден международным сообществом.

Не подлежит никакому сомнению, что невозможность для России осуществлять прямое железнодорожное сообщение через территорию Абхазии сегодня является одним из немногих рычагов воздействия на понимание правительством и общественностью этой страной недопустимости беспредельного сохранения статус кво, сложившегося в 1993 г., прежде всего, в отношении присвоением России самой себе статуса «миротворца», несмотря на то, она является прямым и заинтересованным участником трагических событий — войны 1992–93 годов.

Очевидно, что реализация подобного проекта призвана в итоге заморозить и закрепить на неопределенный срок ныне существующую и крайне невыгодную для Грузии ситуацию, сложившуюся в результате военного поражения тех лет и подписанных под давлением России «мирных соглашений».

В то же время грузинскому обществу не предъявлены какие-либо внятные политические или экономические аргументы в пользу такого решения для Грузии, кроме расплывчатого упоминания некой «экономической выгоды», смехотворной по сравнению с политическим и моральным ущербом от потери всякой перспективы возвращения Абхазии в состав Грузии, а также еще менее убедительный аргумент «сближения абхазского и грузинского народов».

Указанный аргумент сторонников открытия железнодорожного сообщения — якобы сближение (экономическое, человеческое и т.д.) Абхазии с остальной Грузией не выдерживает никакой критики. Ведь Багапш все равно ничего не собирается продавать в Грузию, а грузины в Абхазию, не считая, разумеется, контрабанды; живущие сейчас в Абхазии люди все равно не поедут в остальную Грузию, а грузины не поедут в Абхазию, во всяком случае, больше того, что это было возможно при функционировании автодороги. На самом деле грузины вряд ли смогут воспользоваться этой дорогой даже для поездок в Россию, поскольку это наверняка будет, учитывая традиции сепаратистов, сопряжено с неприемлемыми унижениями для пассажиров грузинской национальности. Наконец, те доходы, которые может получить абхазское общество (на деле — его правящая элита) от коммерческих результатов железнодорожного сообщения, будут рассматриваться им всего лишь как очередная милость от очередной победы российской дипломатии, нечто вроде тех воздушных шариков, которыми была украшена первая электричка Сочи-Сухуми.

На фоне отсутствия детального анализа последствий открытия железной дороги для грузинской экономики постоянное подчеркивание именно экономических достоинств этого проекта звучит крайне неубедительно. На самом деле усилятся только экономические связи России с Арменией и с другими соседними государствами, а также экономическая зависимость Грузии от России, то против чего Грузия, кстати, борется уже 15 лет (и что совершенно неприкрыто используется некоторыми думскими деятелями как аргумент для политического шантажа Грузии), а экономическая зависимость Армении от Грузии, наоборот, снизится.

Таким образом, довод «дорога сближает» шит белыми нитками. Железная дорога Сочи-Тбилиси никак не повлияет на степень сближения грузин и абхазов и даже Багапша с грузинским правительством. Абхазское руководство в действительности лоббирует железную дорогу просто из политических обязательств перед Путиным, а по существу выполняет указания вышестоящего начальства.

Еще более объективный анализ политической обстановки вокруг открытия железнодорожного сообщения через территорию Абхазии может быть получен на основании оценок авторитетных международных экспертов и политологов. Так например, в ходе недавней поездки руководителя организации «Проект переходных демократий» господина Брюса Джексона и представителя Фонда Маршала господина Рон Азмуса по конфликтным зонам Грузии прозвучал откровенный вывод о том, что формат миротворчества в этом регионе, который существовал ранее, потерпел неудачу. Этот формат был составлен для того, чтобы заморозить решение конфликтов, а не урегулировать их. 

Ранее Центром военной информации в Вашингтоне отмечалось, что в начале 1990-х Вашингтон негласно согласился на то, чтобы Южный Кавказ оставался в зоне монопольного влияния Москвы, которая соответственно брала на себя обязательство обеспечить там стабильность и порядок. Но в результате ситуация на Кавказе лишь ухудшилась, ни один из конфликтов не разрешен, и в международном сообществе растет сомнение в целесообразности тогдашней договоренности.

Подобные оценки не содержат ничего нового для грузинской общественности. Так называемый миротворческий контингент стран СНГ, в котором присутствуют исключительно вооруженные формирования Российской Федерации, с самого начала играет и по сегодняшний день продолжает фактически играть единственную роль силы, препятствующей мирному урегулированию конфликта в Абхазии, возвращению беженцев и восстановлению территориальной целостности Грузии, если это будет осуществляться не военными, а мирными, гуманитарными методами, под эгидой мирового сообщества.

Этим самым откровенно преследуются интересы определенных кругов российского руководства, стратегия которых направлена на охрану «завоеваний» поддерживаемых ими сепаратистов. Отсюда немедленно следует, что функции миротворцев, осуществляемые военным путем на территории, юридически принадлежащей Грузии, вопреки интересам грузинского правительства, а также вопреки важнейшей задаче, записанной в первоначальные договоренности о создании миротворческих войск — возвращению беженцев и насильно перемещенных лиц, на самом деле становятся юридически неотличимыми от банальной оккупации грузинской территории со всеми вытекающими последствиями для проживающего там грузинского населения.

В этом контексте, когда функция российских миротворцев все более становится объектом справедливой критики, решение об открытии железной дороги через Абхазию приобретает, помимо указанных выше экономических аспектов, еще и другое, крайне нежелательное для Грузии военно-политическое звучание.

Фактически оно может сыграть роль попытки создания для российских сил новой функции «охраны железной дороги» и узаконить их присутствие на новый неопределенный срок. В доказательство этого достаточно привести недавнее заявление генерал-лейтенанта Сергея Чабана, 19 июля прямо заявившего о претензиях российских миротворцев, в случае осуществления данного проекта, на право единолично обеспечить «безопасность» железнодорожного транзита не только на территории Абхазии, но даже и за пределами (!) зоны действия имеющегося мандата. Это в корне противоречит основной задаче грузинской дипломатии (как и любого нашего политика) — недопущению затягивания действия мандата миротворческих сил, попытки которого постоянно происходят под самыми разнообразными предлогами, и принятию действенных мер по ускорению их вывода со всей территории Грузии. Недопустимо придавать новую легитимность напяленной на агрессоров тоге миротворцев!

На фоне постоянного подчеркивания нашими некоторыми официальными представителями (Г.Хаиндрава) и политологами (П.Закарейшвили) положительных сторон открытия железной дороги для грузинского государства, отсутствие в списке требований грузинской стороны полного и безусловного возвращения всех изгнанных из Абхазии граждан Грузии, как одного из основных и непременных условий переговоров в целом, не может, на наш взгляд, быть истолковано иначе, нежели неуклюже закамуфлированная капитуляция перед сепаратистами и их покровителями и фактическое признание легитимности сложившегося режима на территории Абхазии, пришедшего к власти путем демографической чистки населения Абхазии по расово-этническому признаку, осуществленному со средневековой жестокостью, в том числе закрепленной им практикой сегрегации грузинского населения в Гали.

Фактически нынешнее положение грузинского населения в Абхазии мало чем отличается от «дня открытых убийств» Ю.Даниэля, а на большей части территории Абхазии в терминах нацистской пропаганды может быть охарактеризовано как «GEORGIEN FREI». Косвенным результатом закрепления подобного положения неизбежно станет потеря значительной части той легитимности, которой наше правительство было наделено избирателями, обеспечившими ему убедительную победу на всех выборах последнего времени.

Ко всему этому еще нелишне напомнить, что вокруг так называемых «миротворцев» почти всегда появляется сомнительный шлейф похищения людей с целью выкупа, контрабанды самых современных и опасных видов оружия и даже организация терактов против глав государств, как например, на президента Грузии Э.Шеварднадзе в 1998 году.

Бытует и такое мнение, что железная дорога через Абхазию является своеобразным предметом «игры» грузинской дипломатии, которая и не собирается пойти в этом вопросе России на уступки, а всего лишь использует его как некоторую виртуальную реальность в процессе переговоров по более глобальным проблемам грузино-абхазского урегулирования, например, по т.н. «документу Бодена».

Если это и на самом деле так, то говорит всего лишь о инфантильности мышления тех грузинских политиков, которые могли польститься на подобные «заигрывания». Исключительно опытной русской дипломатии, отличающейся к тому же особым цинизмом и целым набором различных моралей по отношению к противоположной стороне переговоров, если ею является малое и слабое государство, не составит никакого труда в выгодный для себя момент нарушить любое соглашение или хотя бы ловко опоздать к столу переговоров, чтобы протащить нужное ей решение. Непревзойденным классиком в этом отношении является бывший многолетний руководитель комсомола товарищ Пастухов.

Не трудно предвидеть, что в процессе подобной игры не столь уж трудно будет поймать грузинскую сторону на слове и прижать ее к стене, добившись от нее желаемых другим сторонам обязательств, от которых будет потом крайне трудно отказаться, если этими сторонами будут являться те государства, с которыми Грузию могут связывать другие очень важные соглашения. Опыт катастрофических уступок некогда одного из самых разрекламированных дипломатов конца XX века Эдуарда Шеварднадзе многократно свидетельствует об этом, тем более в обстановке, когда от его бывших благожелателей поступает телеграмма: «Вы умеете вести переговоры, вот и ведите их с русскими».

Из всего изложенного нами следует, что отказ от открытия прямого железнодорожного сообщения через территорию Абхазии является одним из важнейших залогов успешного разрешения проблем, связанных с восстановлением территориальной целостности Грузии. На правильное решение этого вопроса должны быть направлены все усилия, как правительственных органов Грузии, так и грузинской общественности.

Особо настораживающе в этом плане прозвучала по меньшей мере странная инициатива «отпраздновать» день 27 сентября (день падения Сухуми и трагедии всего народа Грузии) показом клипа с выразительным названием «Гимн Дружбы». Неужели у авторов этой идеи до такой степени отсутствовали понимание горя изгнанников и чувство такта к погибшим в день их поминовения, ассоциируемый грузинами с такими черными днями в их истории, как вторжениям Ага-Магомед Хана или Джелал Эд-Дина? Кому могло прийти в голову придать дню трагедии сотен тысяч грузин Абхазии оттенок праздничности? Может быть, тогда стоит отмечать десятое сентября 1795 года как день дружбы между грузинским и иранским народами, тем более, что эти отношения сейчас на самом деле развиваются в благоприятном направлении?

Безусловно, мы ни в коем случае не является противниками пропаганды дружбы грузинского и абхазского народов, но для этого существует большое число гораздо более удачных примеров и дат, для которых не возникают ассоциации с десятками тысяч погибших мирных жителей и сотнями тысяч изгнанных.

Особую тревогу вызывает практическое отсутствие на сегодняшний день в органах, так или иначе правомочных решать вопросы, связанные с «абхазским кризисом», представителей самого изгнанного населения, что неизбежно влечет их несправедливое исключение из процесса принятия решений по вопросам, напрямую затрагивающих их будущую судьбу и возможность возвращения домой. Это особенно наглядно проявилось при неожиданном для широкой общественности, прежде всего для беженцев появлении в печати темы открытия железнодорожного сообщения через Абхазию, причем с подачей этой новости как почти решенного вопроса — и это в качестве приятного сюрприза для трехсоттысячной армии беженцев!

Несмотря на все сказанное выше, мы сохраняем надежду, что все происшедшее является случайностью, а не проявлением систематической тенденции. Поэтому мы считаем своим долгом сформулировать необходимые, на наш взгляд, условия успешного урегулирования конфликта и примирения сторон:

1. Поскольку до сих пор не существует четкой дефиниции прошедшей войны, это существенно затрудняет процесс мирного урегулирования, прежде всего из-за отсутствия четкого разграничения между участниками и виновниками трагических событий. Исходя из этого, считаем необходимым поручить компетентным международным юристам квалифицировать события 1992–93 гг. в Абхазии, настаивая на их интерпретации как гражданской войны, инспирированной соседним государством и переросшей в результате его необъявленной победы в фактическую оккупацию Абхазии и подготовку ее аннексии де-юре (вплоть до раздачи российских паспортов); в дальнейшем при юридической квалификации событий начала 90-ых годов ответственным государственным органам Грузии исходить именно из этой оценки событий.

2. Ответственным государственным органам Грузии дать юридическую оценку массовому участию граждан и военнослужащих соседнего государства — Российской федерации в боевых действиях на территории признанного ею и международным сообществом государства Грузии.

3. Исходя из п.п. 1 и 2, ответственным государственным органам Грузии начать подготовку юридических документов относительно вопроса амнистии граждан Грузии (по состоянию на начало 1992 года), участвовавших в боевых операциях, как с грузинской, так и с абхазской стороны, кроме лиц, совершивших уголовные преступления и преступления против человечности.

4. Ответственным государственным органам Грузии начать подготовку юридических документов, касающихся вопроса восстановления имущественных прав изгнанного из Абхазии населения вне зависимости от их готовности или желания вернуться в Абхазию.

5. Во всех политических решениях государственных органов Грузии проводить линию на неотвратимость адресного наказания для всех участвовавших сторон за совершенные в ходе боевых действий преступления против человечества, передать их фамилии в международный розыск (по крайней мере, наиболее известных среди них); особое внимание обратить на неотвратимость наказания таких лиц, которые, подобно безответственному «генералу» Китовани или сбившему гражданские самолеты Али Алиеву, укрываются в настоящее время на территории Российской Федерации или в Абхазии; начать аналогичный процесс по отношению к идейным вдохновителям и виновникам той войны во всех участвовавших в ней государственных образованиях: грузинских, абхазско-сепаратистских, северо-кавказских и русских.

6. Ответственным государственным органам Грузии создать документы, содержащие юридическую оценку отказу Российской Федерации (прецедент которого был создан известным решением Госдумы под председательством Хасбулатова на основании доклада генерала Колесникова) выполнять взятую на себя ранее роль гаранта договоров о перемирии и разведении противоборствующих сторон. Неоднократное нарушение этих договоров (как 1992, так и 1993 года) привело к падению Гагры в октябре 1992 года и падению Сухуми в сентябре 1993 года, следствием чего стали массовые жертвы среди мирного грузинского населения.

7. Правительству Грузии добиваться расширения состава миротворческих сил контингентом стран, менее заинтересованных в замораживании конфликта, вывода их деятельности из юрисдикции СНГ и расширения полномочий Смешанных Международных Миротворческих Сил с возложением на них полицейских функций.

8. Исходя из всего вышеизложенного, правительству Грузии провести подготовительную работу по пересмотру всех предыдущих двух- и трехсторонних соглашений 1992–1994 гг., связанных с «абхазским кризисом», как несправедливых и подписанных Грузией в условиях силового давления и шантажа.

В заключение мы хотим подтвердить еще раз готовность МИГ «Абхазети» подключиться к разработке конкретных практических рекомендаций, нацеленных на восстановление и укрепление доверия между грузинским и абхазским народами. Наши возражения против восстановления железнодорожного сообщения через территорию Абхазии никак не противоречат этим целям, поскольку железная дорога в данных обстоятельствах играет только лишь роль средства для обогащения верхушки сепаратистской администрации и реализации различных авантюристических планов кремлевского руководства, в том числе международных, которые очень и очень далеки от укрепления взаимоотношений между рядовыми абхазами и грузинами.

Наша неформальная группа, возникнув по инициативе беженцев несколько лет тому назад, насчитывает на сегодняшний день более сотни представителей в 18 странах мира и за эти годы подтвердила свою способность доносить до общественности замалчиваемую другими СМИ и политологами правду о происшедших в Абхазии событиях и находить взаимоприемлемые решения сложных и неординарных вопросов.

Оценить статью
(0)