В поисках утраченного

Российское музейное сообщество — вновь в состоянии шока. Шум вокруг исчезновения более чем двухсот экспонатов из Эрмитажа еще не успел даже по-настоящему разгореться, как СМИ сообщили о не менее сенсационной пропаже из Российского госархива литературы и искусства рисунков Якова Чернихова — стоимость украденного равна нескольким миллионам долларов. Причем пропажа обнаружилась только тогда, когда рисунки, согласно описи, хранившиеся в РГАЛИ, вдруг «всплыли» на престижном аукционе «Кристи». Сегодня уже специалисты признали, что вместо подлинников в РГАЛИ подложили «куклы», но кто, когда и как вынес рисунки — непонятно. Непонятно даже, с чего теперь следствию начинать.

Зато по поводу расследования кражи из Эрмитажа новости приходят регулярно. Сотрудники правоохранительных органов добросовестно «трясут» членов семьи покойной Ларисы Завадской — «хранительницы» из Эрмитажа, СМИ добросовестно оповещают о том, что все новые и новые экспонаты из довольно-таки объемного списка гласно или анонимно «вернули»: подбросили к дверям ФСБ, добровольно выдали, позвонили и посоветовали искать икону в мусорном ящике…

Однако на этом фоне российские «культчиновники», похоже, готовы на все, только бы не допустить «оргмер» в ответ на кражу. Во всяком случае, глава Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой назвал кражу экспонатов из Эрмитажа «драмой для системы», но при этом заявил, что директор музея Михаил Пиотровский покидать свой пост не обязан: «Я не считаю, что он должен уйти в отставку. Мне кажется, что это не тот случай. Тогда уж все должны уйти в отставку. По идее и я должен уйти», — сказал Швыдкой.

Он назвал проблему кадров очень серьезной для музеев. «У нас нет второго набора профессионалов… Кроме Пиотровского никто не может справиться с теми задачами, которые стоят перед музеем. Он знает музей, все его болячки», — сказал Швыдкой. Глава Роскультуры также считает, что технические средства защиты не обезопасят музеи от краж. «Никакие технические средства не заменят хранителя… Мы сейчас по звеньям пытаемся разобрать, где в системе случилась методологическая ошибка», — отметил Швыдкой.

Вопрос, однако, в том, что при Пиотровском, которого Швыдкой представляет как уникального специалиста музейного дела, во вверенном ему Эрмитаже творилось нечто, мягко говоря, странное. То, к чему на «эмоциональном русском», не совсем уместном в залах Эрмитажа, подходит определение «б…к».

Как выясняется теперь, сказать, что в Эрмитаже не было налаженной системы учета и контроля — это ничего не сказать. Сегодня, когда поиск похищенных предметов — тема номер один, вдруг выяснилось, что в описании некоторых «единиц хранения» не указаны их размер и вес, редчайшие, если верить эмоциональным заявлениям культчиновников, предметы даже не сфотографированы. «Московский комсомолец» приводит одно из таких описаний: золотое кольцо с бриллиантом, в черной коробочке. Кроме того, по мнению президента аукционного дома «Гелос» Олега Стецюры, стоимость похищенных предметов заметно завышена. По мнению экспертов «Гелоса» (которые, правда, оговариваются, что при отсутствии профессиональных описаний и фотографий о цене можно судить весьма приблизительно), общая стоимость краденого — от 800 тысяч долларов до полутора миллионов, в то время как у Пиотровского прозвучала цифра в 130 миллионов рублей, что соответствует примерно 5 миллионам долларов.

При этом директор одного из ведущих агентств, которое занимается оценкой и экспертизой ценностей, Денис Лукашин рассказал журналистам, что уже несколько лет пытается реализовать совместный проект с Росохранкультурой — улучшить паспортизацию музейных ценностей. Невероятно, но некоторые редчайшие предметы даже не сфотографированы. Для того, чтобы подтянуть «анкетирование» раритетов до европейского уровня, нужно потратить годы. Но за последние несколько лет подвижек в этом направлении нет.

Проверки, впрочем, в Эрмитаже проводились регулярно — силами самих же работников музея. Но вот при этом — еще одна странность — никто не проверял самих эрмитажных «хранителей», которые имели практически неограниченный доступ к ценностям. Вокруг них умело создавался свой «пиар» — дескать, хранители — это фанаты своего дела, они работают на крошечную зарплату исключительно из любви к искусству, это ангелы во плоти, и в чем-то их заподозрить — невиданное кощунство и святотатство.

Увы, на этом странности только начинаются. Как теперь оправдываются работники Эрмитажа, включая господина Пиотровского, проверки и ревизии здесь проходили регулярно. И недостачи, то есть несоответствие описи и реального наличия, выявлялись не так уж редко. Но, как теперь уверяют «музейщики», бывает, что предмет, проходящий по списку одного фонда, потом оказывался в другом, ничего страшного, бывает, и поэтому мы не торопились поднимать тревогу: может, еще найдем. Какой смысл имели все эти «проверки», если несоответствие описи и наличия еще не включало сигнала тревоги, вопрос риторический. И дело тут не в научной рассеянности: по сути дела, в Эрмитаже существовала весьма продуманная система, максимально облегчавшая «внутримузейное» воровство.

Более того, история с нынешней «суперкражей» тоже развивается по прямо-таки классическим канонам «рыночной раскрутки» украденных ценностей. Конечно, добропорядочные коллекционеры, да еще через престижные аукционы, предпочитают приобретать раритеты с «чистой» биографией. Но есть еще и рынок черный. Где громкий скандально-детективный ореол многократно взвинчивает цены. И порой бывает, что продавцы намеренно устраивают вокруг своего «товара» целый детективный спектакль — именно так, как это происходило вокруг сокровищ турецкого Чатал-Уюка — самой, пожалуй, громкой «археологической сенсации» последнего времени, обнаруженной «черными археологами».

Все началось в поезде Стамбул-Измир, чей маршрут является частью знаменитого Восточного экспресса, воспетого еще Агатой Кристи. В купе, где ехал английский профессор-археолог Джеймс Меллаарт, села девушка-американка. На ее руке красовался массивный золотой браслет, от которого, по выражению ученого, «пахло тысячелетиями». Знакомство, короткий разговор, намек на то, что дома у незнакомки есть еще несколько подобных сокровищ, «оставшихся от бабушки»…Меллаарт попался на приманку — он упрашивает девушку показать ему «бабушкин сундук». Та соглашается. Они садятся в поджидавшее их такси, долго колесят по улицам, пока не приезжают к неприметному дому…Девушка не обманула: профессору показывают «бабушкин сундук». Опытнейший археолог, он понимает: все это взято из одного могильника, где погребена царская чета. И речь идет о древней, развитой и неизвестной науке цивилизации! Неудивительно: в Анатолии открыта и известна едва ли сотая часть того, что скрывает эта земля, и о многих тайных раскопках власти, особенно на начальном этапе, могут и не знать.

Сфотографировать на пленку находки ему не позволили. Не разрешали и покидать дом. Обращались, впрочем, хорошо, приносили пищу, позволили описать и даже зарисовать находки: украшения, посуду, золотые фигурки людей и животных… А потом сняли копию с записок, вывели на улицу и посадили в такси.

Разумеется, профессор-археолог и не подумал молчать о том, что с ним произошло. Да и вряд ли это входило в планы «грабителей могил». Начавшаяся в прессе кампания, кричащие заголовки газет, таинственный рассказ профессора, даже место действия — знаменитая трасса «Восточного экспресса» — все работало на рынок. А когда ажиотаж достиг требуемого уровня, следы сокровищ «нераскопанной Трои» Меллаарта вдруг обнаружились на весьма престижных аукционах…

Теперь нечто подобное «раскручивается» вокруг эрмитажевской кражи. Где, как выяснилось, среди похищенного немало заведомых подделок, в том числе изготовленных не более четверти века назад, с использованием синтетических камней и т.д. Конечно, при обычной краже со взломом еще можно представить себе, что злоумышленники хватали все, что попадалось под руку, но внутримузейные воры так ошибиться не могли. Непонятно даже, как эти безделушки попали в Эрмитаж.

Однако с учетом «пиар-технологий» все встает на свои места. Сначала — сообщение об астрономической по масштабам кражи, да еще летом, когда у СМИ вообще мало новостей, супермасштабный список похищенного, намеки на некий «крутой» детектив…Затем — серия чудесных возвращений, поддерживающих, кроме всего прочего, «на плаву» кампанию в прессе и подстегивающих потенциальных покупателей: торопитесь, а то у «продавцов» сдадут нервы. А так как список очень длинный, то даже если с десяток предметов из него не найдут, все равно кто-то будет принимать поздравления и рапортовать об успехах. И о том, за сколько «уйдут» на черном рынке ненайденные сокровища из Эрмитажа, вряд ли кто-то узнает и сообщит.

Но на этом фоне попытка создать вокруг Пиотровского «ореол непогрешимости» заставляет всерьез задуматься о том, на каком уровне музейные воры имели и имеют политическое прикрытие.

Нурани