Москва. Путч-93

Тринадцать лет прошло с тех тревожных для России осенних дней. Политический кризис, столкнувший Кремль и Верховный Совет РФ, имел далеко идущие последствия. В грохоте танковых орудий перед зданием ВС прозвучало эхо будущей чеченской войны. До сих пор участники того события пытаются изложить свою версию путча 1993 года, каждый со своей «правдой», своими аргументами. Однако никто практически не признается о самом главном — инсценировке, вовлекшей массы людей в противостояние с государством. Именно такой вывод напрашивался у меня в ходе съемок, которые мне довелось делать в то время. И сейчас, оглядываясь в прошлое, я еще раз убеждаюсь в том, что все участники той драмы стали жертвами грязных технологий. В этом очерке я излагаю только те факты, те события, что практически не показывались в репортажах по СНГ, не разбирались публично аналитиками и не получили соответствующей оценки. Это и неудивительно — режиму Ельцина такие кадры и выводы были не нужны.

Эпизоды, описанные мной здесь, официозом всегда стыдливо умалчивались, обходились стороной и были преданы забвению.

Итак, в конце сентября 1993 года все мы напряженно наблюдали за противостоянием между президентом и правительством, с одной стороны, и Верховным Советом — с другой. Ельцин против Хасбулатова и Руцкого. Решался вопрос власти. Было ясно, что добром это дело не кончится. Потому я не удивился, когда зазвонил мой телефон и раздался голос продюсера CNN Брюса.

- Таги, есть работа. Ты можешь подключиться к съемкам?

Вообще-то начало кризиса в сентябре 1993 года московское бюро CNN окучивало собственными силами. Но чем напряженнее становилось вокруг московского Белого дома (БД), тем больше камер требовалось. Вот и подключили стрингеров. К этому времени Белый дом уже оцепили внутренние войска. Бюро, помня события ГКЧП-91, уже расположило одну камеру в гостинице «Украина», а вторую — в высотной сталинской монолитке, на Красной Пресне. Это обеспечивало съемку БД с фронта и тыла. Оставался переулок сбоку от посольства США, выходивший к скверу перед служебным входом в БД, сзади. Вот там-то мы и заняли позицию. Мы — это я и еще кто-то из региональных стрингеров, прибывший в столицу.

Каждый вечер наша «Вольво» заезжала в закрытый для въезда переулок и парковалась у служебного входа в посольство. Солдаты не могли нас задержать — номера и принадлежность машины к американским СМИ служили своеобразным пропуском в переулок. Здесь мы окапывались до утра и вели наблюдение за всеми действиями. Ночью было что снимать — спецназ, солдаты… Их передвижения, бронетехника… Мы ждали, когда начнется штурм. Депутатам уже ультиматум предъявили, но Хасбулатов с Руцким это дело игнорировали. В коридорах власти что-то вызревало.

Штурм ожидать следовало. Вот только под каким соусом? Это произошло 3 октября. Накануне у Смоленки произошло столкновение между правительственными силами и толпой сторонников Верховного Совета. Нас там не было — мы по-прежнему дежурили на своем посту. Но к утру Брюс предложил мне поехать с ним на Калужскую (Октябрьскую) площадь. Там ожидался большой митинг. Брюс с оператором расположился на крыше здания УПДК МИД. Отсюда они могли развернуть трансляцию на бюро. Вид открывался на всю площадь. Мне следовало находиться внизу и вести съемки в толпе. Если куда пойдут — двигаться с ними.

Милиции и внутренних войск было очень много. Вот только странно располагались. С трех сторон площадь перекрыли очень плотно. Бронетехника, машины с водометами, пожарные машины с водяными пушками… И плотные ряды солдат со щитами. Закрыты проходы на проспект Ленина, Ордынку и на Садовую в сторону Павелецкого вокзала. Очень плотно перекрыты. Зато спуски на Садовую в сторону Крымского моста в направлении к Смоленке и БД перекрыты тонкой цепью милиции. И в отдалении — на самом мосту стоит снова цепь спецназа. Но уже в три — четыре ряда. И все? Ну в сторону Ордынки понятно — оттуда до Кремля рукой подать. В сторону Павелецкого тоже — там по Пятницкой в обход можно пойти. Хотя маловероятно. А вот зачем так плотно выход на проспект Ленина перекрыли?

Непонятно. И станция метро не перекрыта. Вот она уже начинает выплескивать народ на площадь. Только что никого не было. Отдельные кучки разве. Правда, я уже успел намозолить глаза всем офицерам и солдатам. Намеренно общался со старшими офицерами. Чтобы запомнили. Когда ты подходишь, не нацеливая камеру в упор, а просто покуривая перекидываешься репликами, комментариями — к тебе быстро привыкают. Ты уже не напрягаешь. Главное — не заискивай и не выспрашивай. И до начала серьезных дел лучше не вступать в споры и охотно выполнять просьбы перейти туда-то, отойти сюда: ты должен приучить их к себе. Площадь начинает стремительно наполняться. Но толпа пока не знает — куда ей надо. Возле солдат то там, то тут возникает толчея. Кого-то отталкивают, кого-то оттесняют. Накал нарастает, но пока не видно вожаков. Дирижеры еще не появились. Но вот появляется Анпилов.

Постепенно смещаюсь к цепям, перекрывшим Ордынку. Отсюда хорошо снимать, если пойдут в сторону Кремля или если мимо парка Горького на мост. Уже вся площадь запружена толпой, а из метро все выплескиваются новые волны. Что там выкрикивает Анпилов? Внезапно толпа как по команде повернула и подалась в сторону Садовой, мимо парка Горького. Редкая цепь милиции распадается. Первые волны устремляются вниз по спуску. Я уже понял все и бегу, обгоняя толпу, в сторону Крымского моста. Надо успеть занять точку у стенки спецназа — здесь будет первая драка. Толпа еще не торопится. Она только раскачивается, берет разгон. Ее голова еще представляет собой не плотную массу, а идет в рассыпную. Это первые — заводилы, застрельщики. Они начнут и уступят место другим. Драчунам.

Я уже возле «стенки». Тут же вижу множество коллег из разных бюро. Все одеты соответственно — куртки, ботинки… И только я одет как шеф-корреспондент, идущий на протокольную съемку в Кремль. Но как раз парадный вид сыграет мне добрую службу.

Пока толпа нерешительно движется в нашу сторону, успеваю отснять заслон. Заодно отмечаю, как оператор CBS установил свою стремянку прямо за заслоном. Интересно, он успеет соскочить, когда начнется драка? Другие тоже бегают перед спецназом или намереваются примкнуть к толпе. Лишь некоторые, как и я занимают позиции строго на флангах. Отсюда будет виден момент соприкосновения сторон и дальнейшая схватка. Занимаю точку и продолжаю съемку.

Толпа постепенно густеет и начинает напирать. Но спецназ не делает попыток атаковать. Все происходит молниеносно — сомкнувшаяся толпа вдруг яростно ударяет в стену щитов. Заслон не выдерживает и внезапно раздается в обе стороны. Они просто отскакивают — открывая дорогу толпе! Голова устремляется с ревом вперед. Но некоторые в запале еще кидаются на спецназовцев.

Позже, анализируя происходившее, я вновь вспомню этот момент. «Дирижеры» старались удержать своих подопечных от провоцирования спецназа на настоящую драку.

Я спешу за толпой и не могу понять, почему столько сил, стоявших на площади, не атаковали толпу с тыла. Не кинулись на нее. И почему такая хлипкая оборона здесь. Спешу, обгоняя толпу, и успеваю забежать на эстакаду. Тут же встречаюсь с шеф-корреспондентом бюро BBC Мартином Сиксмитом. Мой бывший шеф тоже одет, как на прием в Кремле. Мы весело смеемся по этому поводу и наблюдаем за толпой. Очень похоже сейчас на первомайскую демонстрацию, с плакатами и флагами. Делаю кадры и спешу вниз. Вот уже возле здания АПН, на подступах к Зубовской площади начинаются потасовки. Вдоль всей Садовой встречаются разрозненные автобусы милиции и пожарные машины, грузовики. Толпа кидается на них и бьет все и вся на своем пути. Кажется они почувствовали свою безнаказанность. Некоторые уже вооружились отнятыми у милиции щитами и дубинками.

По пути несколько раз вижу Майю Скурихину из «Правды». Это ярая коммунистка. Но именно ей и достанется на орехи. Она тут с фотокамерой подвернулась разошедшейся толпе. Перелом руки заработала.

Так постепенно доходим до Смоленки. Еще издали вижу опять стенки заслонов. Отделяюсь от толпы и начинаю уходить вперед… И тут с противоположной стороны звучат выстрелы. Слышу, как над головой что-то тупо вспарывает воздух. Это не свист обычных пуль. Чем же они стреляют? Резиновыми что ли? Но звук неприятный. Начинаю смещаться с середины улицы в сторону и ускоряю шаг. Толпа замедляет движение. В ее рядах уже движется один из захваченных солдатских грузовиков. Теперь я не снимаю. Камера на ремне через плечо, сигарету в зубы, пальто нараспашку — иду прямо на цепь. Вид у меня — то ли очень крутой иностранный журналист, то ли очень «борзый товарищ» в штатском. В любом случае заслон реагирует мирно. Никогда не нацеливайте камеру на людей, которые настроены дать в морду. А вот теперь буду с деловым видом занимать позицию для наблюдения. А вот и бетонная плита на углу. Отличная наблюдательная площадка. Толпа медленно приближается. А куда подевались те «товарищи» в штатском и ватага «рыцарей» в доспехах, что только что еще стояли впереди? Куда стрелки смылись? Толпа набирает скорость и накатывает вместе с грузовиком на заслон. Бьют зло. Заслон разметали в клочья как промокашку. Одного солдата повалили на мою плиту и бьют озверело. Стащили на асфальт. Один выкручивает ему руку, вырывая дубинку из рук, она как назло закрутилась на петле ремешка и солдат орет благим матом. Другие рвут с него бронежилет. Стою, как и стоял на плите — снимаю этот эпизод. На меня внимания не обращают. Я уже примелькался пока шел с толпой. Но вот подскакивают ребята с красными повязками. Они быстро останавливают побоище и забирают парня.

… Толпа уже бежит к «книжке» — бывшему высотному зданию СЭВ, а ныне служебное здание мэрии. Там в здании засели милиционеры. Толпа запрудила пространство перед зданием. Со стороны БД движутся подразделения. Внезапно начинается стрельба. Толпа шарахается назад — рассеивается, ища укрытие… Прыгаю за какую-то машину и веду съемку. Но стрельба вреда не причиняет никому. Эти вояки опять в воздух стреляют. Толпа быстро смелеет и начинает возвращаться. И тут… За спиной с моста слышен грохот. Оборачиваюсь. Еще одна стенка, закованная в доспехи, наступает на нас. «Рыцари» угрожающе бьют дубинками о свои щиты, поднимая оглушительный грохот.

Толпа снова кидается вперед… И опять со стороны стрельба в воздух. Но в стенку уже летят камни, кирпичи. Стенка, закрывшись щитами, отступает. Толпа бросается к мэрии. Новые массы подходят и спешат к БД. Вэвэшники и милиция поспешно отступают, бросая свои позиции. Интересно, а где те подразделения, что стояли на Калужской площади? Где бронетехника и водометы? Их хватило бы, чтобы разметать всю эту массу. Кажется, кому-то надо, чтобы толпа почувствовала свою безнаказанность и силу. Чтобы наломали дров.

… Бегу до бюро. Оно тут близко — на Кутузовском проспекте. Мало отснять кадры. Надо еще успеть вовремя перекинуть в эфир — это самое главное, иначе грош цена твоей съемке. А то, что сейчас у мэрии происходит, уже снимают наши группы. Зато то, что я снимал — у наших нет. Забрасываю кассету в бюро и бегу обратно. Тут уже все закончилось. Вижу, как со ступеней БД Макашов и Руцкой обращаются к толпе. Что-то говорят. И вот уже «победивший» народ с ревом «Вперед — на Останкино» устремляется прочь от БД. Туда же помчались журналисты.

На мне Кремль и центр города. Будем дежурить. Устало закуриваю сигарету. Что бы ни случилось, а в итоге финал будет разыгрываться здесь. Обдумываю дальнейшие действия. Надо взять под контроль БД, Кремль, Моссовет, Минобороны за метро «Арбатская». Будем наблюдать закулисье.

На Манежной настороженная тишина. Кремль угрожающе затаился в темноте. Стою на перекрестке и наблюдаю, как к воротам Кутафьиной башни торопливо подходят крепкие фигуры в штатском. У всех обязательно через плечо или в руках спортивные сумки. Они, показав пропуск, скрываются за воротами. В стороне стоит милицейская машина. Завожу разговор с ними. Обсуждаем события дня. Парни там не были и я охотно делюсь с ними впечатлениями. Как обычно в таких случаях — тревожное ожидает сближает. Моя рация неплохо ловит милицейскую волну. Поэтому все эти дни я использовал ее, чтобы быть в курсе того, что происходило в стороне от меня. Вот и сейчас рация на том же канале. Периодически проверяю и связь с бюро.

Он делится информацией. В Кремле полно бойцов. Там ко всему готовы. А не сходить ли в Моссовет? Что там Лужков делает? Выходим на Тверскую и топаем вверх. Перед Моссоветом толпа сторонников Ельцина. Здесь уже баррикады готовят. На балкон периодически выскакивают ораторы. Гайдар призывает не щадить никого. Демократ… Вся «прекраснодушная» творческая интеллигенция уже письменно требует раздавить красно-коричневых соотечественников, беспощадно уничтожить…

А вот товарищ уже выяснил, что в штабе Гражданской обороны идет активная подготовка. Спешим туда. Это тут рядом, ниже и левее памятника Долгорукому. Попадаем внутрь. Там знакомлюсь с начштаба. Интересуюсь — как бы попасть в мэрию. Предлагаю ему найти пресс-секретаря Лужкова — Цоя. Выясняется, что в распоряжении штаба порядка 250 вооруженных человек. Была какая-то попытка неизвестных напасть на проходную ТАСС. Туда послали группу. Еще порядка 150 человек выделили охранные коммерческие структуры. Им уже поручили взять под охрану Центральный телеграф. Прикидываю — если будет нападение на Моссовет, то оттуда откроют огонь те, кто засел внутри, а с тыла — отсюда ударят бойцы штаба ГО. Ну и от телеграфа — ударят. Нападающие могут попасть под огонь с трех сторон.

Пошли к Моссовету. Начштаба проводит меня через посты омоновцев. У входа во внутренний двор — заминка. Мой спутник проходит один и идет звать Цоя. Сергей не заставил себя ждать. Вышел. Меня пропускают во двор. Идем к дверям и вижу отряд закованных в доспехи автоматчиков. На первом этаже тоже полно бойцов. Поднимаемся на этаж Лужкова. Вот здесь уже полно офицеров. И ни одного ниже майора. Военные и милицейские чины. Полковник на полковнике. То, что называется — главное действенное звено руководства во всех силовых структурах. Это невольно вызывает у меня одобрение. Меня приглашают в кабинет.

У Лужкова здесь тоже штаб. Оборону они уже организовали и теперь заняты обеспечением материальных нужд. Лужков по телефону отдает распоряжения о доставке хлеба в магазины, а также и о питании для толпы у Моссовета. Кому-то «вставляет» пистоны. Я снимаю. Это мне интереснее, чем парадная съемка или речь с балкона.

Наконец Лужков освободился. Переговариваю с ним, и он дает интервью. Тут Гайдар вернулся с балкона. Предлагаю ему тоже высказаться. Он встает у стены и начинает свое выступление. Решительность демонстрирует, бескомпромиссность. Эту кассету я сохраню на память. Как и другие. В общем-то, миссия выполнена. Два политических заявления, кадры работы руководства мэрии, кадры внутри мэрии. А также необходимая информация. Можно уходить отсюда. Путчисты застряли у Останкино. Значит, сюда не дойдут. А заодно выяснил, что к рассвету здесь будут войска. Вот утром и будет главная съемка. Прощаюсь и ухожу. Цой провожает до выхода. Здесь больше делать нечего.

Можно немного передохнуть. Рация пока ничего нового не сообщает. Уже понятно, что «революция» забуксовала. Толпа глупо рванула брать телецентр, оставив без внимания ключевые пункты — Кремль, Минобороны, Моссовет, МВД. Даже БД брошен практически. Иди и штурмуй. Но в Кремле заготовлен иной сценарий. Страна должна сперва как следует испугаться. События у телецентра должны придать всему ощущение полного драматизма. А потом брать БД. С фейерверком, шумом, показательным штурмом. С кровью. Кремль решил показать всем кулак, одетый в броню. Чтоб и не мечтали. Не пытались всерьез… Вот почему на Калужскую площадь с ЦТ не прислали телегруппы и автобусы для трансляции. Видимо, получили инструкции. Зато спецназ оказался в Останкино очень оперативно.

Сдаю съемку в Бюро, узнаю последние новости. Шеф доволен. Лужкова и Гайдара с заявлением ни у кого нет. Это уже маленький выигрыш. А теперь поехали дальше. Решил начать с Калужской площади. И сразу удача. От управления ГУВД выходят лязгая гусеницами группа БМП. Они направляются тем же маршрутом, что шла утром толпа. Следуем за ними. Бронетехника идет по пустынным ночным улицам. Шесть машин. Мы движемся по Садовой, проходим по тоннелю, выкатываемся и проезжаем мимо посольства США. Дойдя до Маяковки поворачиваем на Тверскую и движемся вверх. Когда достигаем развилки с Волоколамским шоссе — нам навстречу показывается группа бронетехники. Разворачиваю машину и следуем за этими. Небольшая колонна быстро мчится по Ленинградке на Тверскую. Потом от Пушкинской площади сворачивает на Петровку. Не доезжая до Петровки, 38, вижу что улица перегорожена. Стоит БТР. Колонна въезжает в открытые ворота МУРа. Ага, здесь тоже скапливается кулак. Выезжаем обратно, и достигнув Маяковки, останавливаемся. А вот и наши БМП — возвращаются. Опять включаю камеру — она прекрасно снимает от света уличных фонарей. Едем за ними обратным маршрутом. Достигнув Калужской площади, группа въезжает в ворота ГУВД. И что мы имеем? Спецназ в осажденном Останкино, спецназ во дворе Моссовета, отряд ГО там же, группа бронетехники в МУРе и как минимум шесть БМП в ГУВД. Да с этими силами я размечу толпу перед телецентром за несколько минут. Да так, что клочья полетят. А тут — все сидят по норкам. Вы думаете это все? Вокруг Минобороны в темноте за Арбатом еще скопление бронетехники и танки. И десантники уже стоят. Притаились — ждут. Всего этого никогда не покажут. Не станут показывать и рассказывать. Те, кто мог бы рассказать — или заблокированы в Останкино или бегают вокруг и азартно снимают весь этот «экшн». А с утра прибегут к БД — снимать по заготовленному для них сценарию, фарс — «штурм» Белого дома. Гнезда мятежников.

А пока войска движутся к Москве. Черномырдин уже стягивает силы для утреннего спектакля. Зачем ночью тратить силы. Этого не увидят, не проникнутся. Подождем до утра. Высаживаюсь у БД. Здесь вообще никого. С десяток бдительных товарищей греются у костерка чуть выше мэрии.

Обошел все свои точки и вернулся в бюро. Сдал свежий материал. Периодически выхожу на прогулку. Рассвело. Выбежал на улицу. Напротив окон нашего бюро на Кутузовском останавливается БРДМ (боевая разведмашина). На броне даже не солдаты, а какие-то волонтеры. Сообщают, что войска уже приближаются. Бегу в направлении БД. Перебегаю через мост. У БД еще пусто. Бегу вверх на перекресток Садовой и Калининского проспекта. Здесь уже объявилась пара экипажей милиции. Их машины приткнулись на углу.

Внезапно тишину нарушает рев и лязг гусениц. БМП, БТРы и несколько танков мчатся от Арбатского метро в нашу сторону. Они проносятся мимо нас и скрываются за спуском. И тут же слышатся стрельба и взрывы в районе БД. Возбуждение накрывает волной. На бегу перебегаю на левую сторону улицы. Не хватало еще выбежать к высотке мэрии, чтобы попасть под обстрел. Здание тоже занято мятежниками. Это пушечное мясо отправили к телецентру, а основные вооруженные отряды мятежа остались здесь. В БД и здании мэрии. Добегаю до моста и вижу, как внизу на набережной против БД выстроилась шеренга танков и БТРов. Начинаю снимать. Из мятежных зданий открывают ответный огонь. Едва успеваю укрыться за гранитным бортиком вместе с оказавшимися здесь несколькими зеваками и коллегой. Но все равно мы тут легкая мишень.

Первый угловой дом у моста имеет срезанный угол. Его грань как раз развернута на БД и мэрию. Не обращая внимание на свист пуль, перебегаю улицу и влетаю в подъезд. На нижних этажах не открывают. Наконец, на третьем что ли этаже, хозяева оказываются посмелее. Стекло балконной двери уже имеет попадание. Видать шальная пуля. Открываю балконную дверь и начинаю снимать, устроившись в дверном проеме. Отсюда все видно. Кроме танков на набережной. Зато объекты обстрела просматриваются отлично. Стрельба идет интенсивная. Танки бьют по БД. Оттуда изредка огрызаются из стрелкового оружия. За БД стадиончик и сквер — там тоже идет бой. Но этого мне не видно. Внезапно снаряд влетает в холл высотки мэрии. Вспышка пламени — оглушительный взрыв! В ушах звенит. Холл заволакивает дымом. С этажей высотки беспорядочный огонь…

Надо вылезти на улицу. Прощаюсь с хозяевами, и покидаю дом. Выйдя на улицу, вижу как группа людей от высотки несет раненого. И еще несколько зевак уходят наверх. На перекрестке их встречают милиция. Всех сразу кладут на асфальт. Я иду с камерой и на меня не реагируют. Подъехали и грузовики с солдатами. Вот и хорошо — когда пойдут в атаку, то можно будет примкнуть. Толпа зевак уже собралась на углах и рвется поглазеть лично на происходящее. Толпа — есть толпа. Присоединяюсь к ментам. Благо, те с кем стоял с утра, тоже здесь. Говорят, что где-то засели снайперы. Окидываю взглядом крыши. А что это за фигурки на крыше жилого дома? Милиционеры смотрят туда же и вскидывают автоматы. Я целюсь через камеру и беру крупным планом. Рядом, прямо в ухо гремит очередь. Но я уже рассмотрел эти фигурки. Они без оружия — зеваки. К дому устремляются автоматчики — будут очищать крышу.

Толпа напирает. Милиционеры говорят, что прорвалась из окружения группа мятежников. На Калининском идет охота на «баркашовцев». Они вроде тоже в одной из высоток. На Садовой, со стороны посольства США появляется БТР. Он разворачивает башню на жилой дом. В это время начинается стрельба. От грохота автоматов у меня в камере звук зашкаливает. Зато можно снимать чуть ли не со ствола автомата. Огонь ведется по высотной стекляшке над «Орбитой». Вся толпа, шарахнувшись от летящих сверху осколков стекол, перебегает улицу и смотрит наверх. Идиоты. Если оттуда начнут стрелять — то лучшей мишени не найти. Какой-то гражданин забегает к нам и лезет мимо меня, поглазеть на действо.

Самое идиотское то, что солдаты все это время сидят в грузовиках под брезентовыми навесами… Наконец-таки следует команда покинуть машины и солдаты высыпают из них, чтобы как-то укрыться. В это время огонь переносится на противоположный угол, по жилому дому. И тут вижу бегущих к нам «рыцарей». У некоторых вместо автоматов, снайперские винтовки — СВД. Они устремляются к этому дому. Вот только вроде ни одного выстрела с этого дома по нам не раздалось.

Охота на снайперов кончается ничем. Стрельба тоже прекращается. Теперь войска уже готовятся к продвижению вперед. Впрочем, это означает, что БД взят. Так оно и оказалось. «Альфа» прошла со стороны Красной Пресни, от стадиона, ворвалась внутрь и не встречая никакого сопротивления, взяла Руцкого с Хасбулатовым. Вот только по самой «Альфе» очень даже стреляли свои. Сначала они попали под огонь ошалевшего милицейского БТРа. Пару человек у них ранило. Но изловчились и подобравшись к БТРу, заскочили на броню и вытащили из люка ошалевшего стрелка. А когда обежав угол вышли к фасаду и устремились ко входу, то с набережной по ним вновь открыли огонь. Им ничего не оставалось, как только бежать вперед, чтобы укрыться от огня своих же… Позже, я сидел с Аркадием Мамонтовым, уже пару месяцев спустя, и слушал эти подробности от одного из альфовцев. Он тогда принес и фото с той операции. А вот никаких журналистов там, выстрелом из Белого дома не убивали. Зато у телецентра пару журналистов той ночью положили. «Альфа» тогда в глазах Кремля провинилась тем, что не стала устраивать бойню в БД. Просто всех взяли и все. Живьем. Понимая, что гибель Руцкого и Хасбулатова обязательно повесят на них — никому их не отдали. Сами вывели и отвезли в Матросскую тишину. За это остались без наград. Всех наградили. Кроме них. А вот Софринская бригада, говорят, отличилась. Войдя в город, они сразу повернули к Останкино. Ребята с телецентра хорошо видели, как они поливали с БТРов по прилежащему парку… По окрестностям… Вот там постреляли не жалея боеприпасов. Только ночью надо было придти. Когда озверелая толпа ломилась в телецентр. Но тогда еще в Кремле считали, что недостаточно подержали страну в напряжении.

Добежав до перекрестка, вижу омоновцев, которые за зданием мэрии выкуривают стрелка с колокольни церквушки. И тут же откуда-то уже просочившиеся зеваки.

… Ухожу, не дожидаясь финала. Кадров и так хватает. Но такого бездарного спектакля давно не видел. Бреду через мост, даже не оборачиваясь на горящий БД. Вот и наше бюро. Сдаю кассеты монтажеру. Пока он бегло просматривает, даю ему краткие пояснения по съемке и ползу до кухни. Что-то съедаю и выпиваю, не разобрав даже что. В продюсерской беру пачку газет, расстилаю под столом у стенки и заползаю под него. Я не спал двое суток как минимум. Кто-то зовет меня и предлагает поехать по больницам и моргам. Отвечаю, что хочу спать.

Эпилог

На следующий день я вместе с толпой журналистов буду осаждать проход к Белому дому, чтобы получить возможность отснять расстрелянное здание. Однако военные никого не пропускали. Вышедшие к нам полковник и комендант БД — генерал, добродушно отбивались от натиска журналистов. Однако удалось немного разговорить генерала и отснять что-то вроде интервью. В голове сложился хитрый план. Генерал пообещал позже пропустить нас поближе, чтобы отснять снаружи здание. Вернувшись в бюро, я сразу обратился к нашему офис-менеджеру и бухгалтеру Лене. Мне требовался подарок от фирмы. К счастью, CNN специально запаслась такими сувенирами. Лена передала мне коробку с настольными часами с CNN-овской маркой на циферблате. В назначенное время я уже стоял вновь возле блок-поста. Когда генерал вышел к нам, я с невинным видом вручил ему подарок и заявил, что руководство бюро просто в восторге от интервью и просит принять от нас памятный сувенир. Генерал одобрительно оценил подарок и шепнул, что сейчас что-нибудь придумает. После чего громко заявил, что сейчас группу снимающих журналистов поведут осматривать здание. Пропустили не всех — только операторов и фоторепортеров. Я умудрился тут же протащить нашу репортершу из бюро. Генерал распорядился, чтобы полковник провел нас вокруг здания. Мы всей толпой двинулись за ним, нацеливая объективы на наиболее пострадавшие этажи. Обошли вокруг, оказались перед фасадом. Тут нам разрешили от входа снять фойе и парадную лестницу, а также магазин для депутатов, располагавшийся в правом крыле фойе. Полковник рассказал, что тут были сотни дорогих импортных костюмов, обувь и прочая одежда со смехотворными ценами.

Наконец мы вернулись обратно к углу, с которого начинали осмотр. Я недоуменно посмотрел на офицера, но тот незаметно подмигнул мне. Попрощавшись с нами, тот предложил всем вернуться к выходу. Все поблагодарив его двинулись на выход. И вот тут полковник вдруг нарочито громко обратился ко мне

- А вас, господин Джафаров, генерал просил зайти к нему.

У него есть вопросы.

Я кивнул и двинулся за ним, сопровождаемый завистливыми взглядами коллег, сообразивших, что их провели. Мы быстро достигли проема, с разбитым витринным стеклом и полковник молниеносно нырнул туда, я за ним. К нам присоединился еще один офицер, и мы быстро стали пробираться наверх к этажам, которые подверглись танковым обстрелам и выгорели. Вот здесь было что снимать.

Мы спустились на пару этажей ниже и тут уже мне показали несколько разгромленных кабинетов. В тумбочках, ящиках столов перекатывались пустые водочные и коньячные бутылки. Избранники явно не пили дешевых напитков. Но это уже была мелочь. Главное — отснято нутро расстрелянного здания, и этого ни у кого на данный момент нет. Мы весело спустились вниз и я, попрощавшись с офицерами, вышел за оцепление.

…В бюро уже меня ожидали внушительный гонорар за эти дни и памятные наручные часы с фирменным циферблатом CNN. Это была последняя съемка для компании, с которой меня связывали три года непрерывных разъездов по «горячим точкам». Впереди были другие бюро, редакции, новые съемки.

Т.Джафаров