Зарплаты газовиков помогают забыть об арктическом холоде

Оставив «Большую Землю»  ради морозной Арктики, российские газовики заявляют свои права на газовые богатства страны.

Ринат Калимуллин пожимает плечами, когда его спрашивают о климате. На улице -25С и уже опустились арктические сумерки, хотя время послеобеденное. Но темнота и зима, длящаяся целых 9 месяцев, похоже, не волнуют этого инженера-газовика. «Приезжайте сюда летом, — говорит он. — Летом здесь не темнеет вообще, и многие из нас считают, что это гораздо хуже». 
На первый взгляд, жителям Нового Уренгоя, главного города Ямало-Ненецкого округа, не позавидуешь. Эти люди живут в одном из самых негостеприимных уголков планеты. Они находятся на самом краю Полярного круга, в сотнях километров от цивилизации, где в течение большей части года термометр показывает минусовую температуру, а в самый разгар зимнего солнцестояния увидеть солнце им удается лишь на протяжении нескольких часов.
Но если взглянуть на ситуацию через призму глобальной энергетической игры, то понимаешь, что позавидовать этим сибирякам все-таки можно. Благодаря непрестанной потребности в энергоносителях, которую испытывают в мире, в то время как из-за недостаточных поставок цены на энергопродукты достигают заоблачных вершин, становится ясно, что город, который продает газ, устроился хорошо. А в Новом Уренгое газа очень много. 
Новый Уренгой — газовая столица России, чье энергетическое богатство является ее главным козырем. В самом же городе располагается второе по величине в мире месторождение. Сегодня Россия относится к газу и нефти, как некогда она относилась к ядерному оружию. Для нее это мощный инструмент для демонстрации миру своего могущества. Россия практически полностью удовлетворяет энергетические потребности своих соседей, а также поставляет в Западную Европу третью часть от потребляемого ею  газа.    
Однако страны, вступающие в конфликт с Кремлем, рискуют испытать на себе нехватку газа. Украина и Грузия могут это подтвердить. Но суровая по отношению к соседям, Россия проявляет заботу о своих газовиках. Возможно, что это самые привилегированные рабочие в стране. 
Взять хотя бы г-на Калимуллина. Его чистый заработок составляет 2000 долларов в месяц, что в 6 раз превышает размер средней заработной платы по стране. Он — инженер, в течение месяца он работает по сменам, каждая смена длится 11 часов. После месяца работы у него месячный отпуск, который, как правило, он проводит в южных краях «Большой земли». На здешнем жаргоне, «Большая земля» означает остальная Россия, неарктическая.
Пока же газовик Калимуллин находится на работе, он ест, спит и отдыхает в общежитии, оснащенном спортивным залом, бильярдной комнатой, теннисным столом, гимнастическим залом и обязательным атрибутом — русской баней. За окном трескучий мороз, но с отоплением проблем нет. Комнаты прогреваются так хорошо, что окна в помещениях оставляют открытыми, так что можно наслаждаться арктическими пейзажами.   
«Конечно, условия жизни здесь суровые, но в помещении, как Вы сами видели, все не так уж и плохо. Мы стараемся обеспечить нашим работникам максимальный комфорт», — говорит Ильшат Гилемханов, директор предприятия, на котором работает и Калимуллин. Как и его рабочие, в отпуск директор отправляется в южном направлении, в Уфу.
Относительная роскошь  — российский способ привлечь рабочих на суровые и холодные  северные просторы, где жилья мало, но зато много минеральных богатств. Ямало-Ненецкий округ по размеру территории чуть больше Техаса, но проживает там всего 500000 человек. На округ приходится 1/5 часть от мировой выработки газа. Так газа, добываемого на одном Уренгойском месторождении, хватило бы для обеспечения потребностей всей Германии.  
Стимулом для рабочих является не только достойная зарплата, но и тот факт, что они работают на самой крупной российской компании. «Газпром», наследие Министерства энергетики СССР, является колоссом, гигантом, в котором работают 400 000 человек и которому принадлежит 1/6 часть мировых запасов газа. Если бы «Газпром» стал продавать газ российским потребителем по рыночным ценам, а не ниже себестоимости, то он превратился бы, по некоторым оценкам, в крупнейшую компанию в мире. А если бы «Газпром» был государством, а его ведь нередко называют «государством в государстве», то по уровню доходов он занял бы 60-ое место в  мире.    
Еще 30 лет назад на месте Нового Уренгоя не было города, здесь можно было встретить лишь редких оленеводов. Так было бы и по сей день, если бы не первопроходческий подвиг советских инженеров, которые в 1973 году одержали победу над температурами арктического декабря и бульдозерами проложили путь к этой обетованной земле.  А в 1978 году здесь начали добывать газ. 
Сегодня Новый Уренгой — это небольшой город с населением 100 000 человек, в котором есть отели, хоккейный стадион, кинотеатры, театры, крытые спортивные центры и огромное множество многоквартирных домов, построенных в советском стиле.  
Но что же будет с Новым Уренгоем, когда закончится газ?  
Николай Дубина, один из первопроходцев первой волны, признает, что лучшие дни газового месторождения уже позади, и что сегодня объем добычи составляет половину от добычи 1980-х гг. «Газпром» начинает уделять больше внимания другим месторождениям. Но для жителей Нового Уренгоя, 70% которых полностью зависят от газового гиганта, будущее без газа кажется немыслимым. Беспокоит такая перспектива и граждан Западной Европы, сидящих на другом конце трубопровода.
Но, возможно, что беспокоится должны лишь очень далекие поколения будущего. Уренгойское газовое месторождение истощено где-то процентов на 70, но оставшиеся 30% по-прежнему скрывают несколько триллионов кубометров газа. Не исключено, что появятся и другие более удаленные объекты, которые позволят Новому Уренгою просуществовать еще не один десяток лет.    

«Газа хватит и нашим детям, и нашим внукам, — обещает г-н Дубина. — Так что перестаньте пугать людей».        

Собственный перевод