На прошлой неделе в Торонто проходила встреча представителей правоохранительных органов @ стран Большой восьмерки. Участвовали в ней в основном специалисты по борьбе с восточноевропейской преступностью. Одним из представителей России на этой встрече был Петр Городов, начальник отдела НЦБ Интерпола при МВД РФ. Корреспондент ВВС в Торонто Людмила Белецкая взяла у него интервью.
Людмила Белецкая: Российская или русскоговорящая преступность, как ее именуют, все еще серьезная сила на мировой преступной арене? Как ваши коллеги оценили ее роль на этой встрече?
Петр Городов: Постепенно мы начинаем уходить от термина "российская", и не только потому, что он обидный - нужно переориентироваться от российской организованной преступности и определиться с новыми видами и угрозами, в частности, с балканской и албанской преступностью. С этим согласились практически все участники встречи. Все ведь как получилось - раньше был образ врага в лице советской военной угрозы. Потом он исчез, и вместо этого появилась новая угроза - организованная преступность. Это, может быть, и примитивно сказано, но тем не менее образ российской организованной преступности активно муссируется и обсуждается, и это вызывает определенное беспокойство.
Мы ни в коем случае не умаляем значение действий российских группировок. Но давайте посмотрим на вещи и с других позиций. Кроме российских преступников, есть и множество иных элементов, составляющих криминогенную ситуацию. Во многих европейских странах на передние рубежи выходит албанская преступность - наркобизнес, прежде всего. Хрестоматийные итальянцы давно уже выбиты албанцами. Это касается не только Европы, но и Северной Америки, и об этом говорили на встрече правоохранительные органы этих стран. Кстати, что касается албанских группировок, то они прежде всего характеризуются крайним и откровенным насилием.
Л.Б.: А русские чем отличаются?
П.Г.: Пожалуй, изобретательностью. Нас же долгие годы учили, как и что надо обходить. С точки зрения выдумки наши, конечно, преуспели.
Л.Б. В какой же области российские преступные группировки наиболее активны в мире?
П.Г.: Да во всем спектре преступлений, которые носят международный характер. Это и незаконная торговля оружием, и оборот наркотиков, эксплуатация проституции, нелегальная иммиграция. Набор довольно банален.
Л.Б.: Каковы их интересы, к примеру, в Канаде?
П.Г.: Эту статистику довольно трудно определить. Можно сделать некоторые выводы на основании материалов, которые есть у наших коллег, но они порой бывают претенциозны, их данные не совсем отвечают действительности. Дело в том, что российская преступность для них включает и тех русских, которые, например, давным-давно получили канадское гражданство - их все равно причисляют к российской организованной преступности. В европейских странах примерно та же картина.
Какие именно преступления совершают наши на территории Канады? Да те же, что и у нас - теперь здесь пользуются лазейками в законодательстве. Они определенно занимаются наркоторговлей - это совершенно однозначно. Причастны наши и к вывозу живого товара, к эксплуатации проституции, возможно. Наши граждане во всех странах этим занимаются, товар-то есть... Преуспели наши соотечественники в вымогательстве. Причем российские организованные преступные группы, находящиеся за рубежом, главным образом совершают преступления против своих же соотечественников. Редко бывает, чтобы они требовали деньги с зарубежных граждан. Это общее, кстати, явление. Например, китайские группировки в Москве, которых там нынче много, грабят тоже своих же. Раскрывать такие преступления очень тяжело.
Возвращаясь к нашим: когда мы спрашиваем коллег, ну скажите конкретно, в чем заключается деятельность российской организованной преступности, назовите цифры. Разводят руками... На самом же деле Россия плетется где-то в хвосте - в процентном отношении преступлений, совершаемых гражданами других стран, значительно больше, чем нашими. Главное преступление русских - это отмывание денег в зарубежных банках и просто их трата. Я не говорю сейчас о каких-то отморозках.
Л.Б.: В Москве нынче полно ворованных машин, утверждает российская пресса, и Россия не хочет их возвращать. "Комсомольская правда" на днях цитировала представителя одной из европейских страховых компаний, который утверждал, что из полутора миллионов угнанных машин владельцам возвращено только сто. Что мешает работать более эффективно?
П.Г.: Но везде почему-то замалчивается факт, что Россия первой в мире присоединилась к автоматической системе по отслеживанию и наполнению базы данных о похищенных машинах. Показатель работы милиции определяется количеством найденных машин. Что же касается возврата автомобилей владельцам - это уже вопрос из гражданско-правовой плоскости. Для нас главное - выявить каналы перемещения похищенного автотранспорта. Каналы, безусловно, выявляются. А то, что машины не возвращаются, так это больше вина зарубежных судов и страховых компаний.
Мы информируем моментально, что машина обнаружена, но ответов о конкретных намерениях не слышим. А в кулуарах даже говорят, что страховые компании и сами хотят, чтобы в Россию уходил весь хлам. Эти компании, как и производители, заинтересованы в том, чтобы появлялось больше новых машин. Нет у них интереса в возврате угнанных. На наши сообщения о том, что автомобиль найден, чаще всего получаем такой ответ: да, машина эта разыскивается, о намерениях сообщим дополнительно. На этом все заканчивается.
Л.Б.: Как у российского бюро складываются отношения с Интерполом?
П.Г.: В Интерпол Россия вступила в 1990 году, но тесное сотрудничество началось только лет пять назад. До этого на всех международных мероприятиях наши представители чувствовали на себе весьма недобрые взгляды, дескать, кто они, зачем сюда приехали, и вообще, о чем с ними можно говорить? Изменения произошли позже, и теперь, по оценкам генерального секретариата Интерпола, российское бюро в течение последних пяти лет оценивается как одно из лучших в мире.
По соответствию служебным стандартам прежде всего - эрудиция, знание языков, способность работать в течение 24 часов. Есть и критерии временных лимитов выполнения запросов - ни проволочек, ни затяжек в этом плане не бывает. Бюро у нас достаточно сильное и многочисленное - может только с Соединенными Штатами посоревноваться, у них, как и у нас, около ста человек в штате.
Л.Б.: То есть вы не ощущаете какого-то недоверия?
П.Г.: Абсолютно нет. В прошлом году Россию посетил новый генеральный секретарь Интерпола - это была одна из его первых поездок. По инициативе России планируется проведение международной конференции по терроризму. Борьба с терроризмом - ныне главная забота Интерпола.
Людмила Белецкая: Российская или русскоговорящая преступность, как ее именуют, все еще серьезная сила на мировой преступной арене? Как ваши коллеги оценили ее роль на этой встрече?
Петр Городов: Постепенно мы начинаем уходить от термина "российская", и не только потому, что он обидный - нужно переориентироваться от российской организованной преступности и определиться с новыми видами и угрозами, в частности, с балканской и албанской преступностью. С этим согласились практически все участники встречи. Все ведь как получилось - раньше был образ врага в лице советской военной угрозы. Потом он исчез, и вместо этого появилась новая угроза - организованная преступность. Это, может быть, и примитивно сказано, но тем не менее образ российской организованной преступности активно муссируется и обсуждается, и это вызывает определенное беспокойство.
Мы ни в коем случае не умаляем значение действий российских группировок. Но давайте посмотрим на вещи и с других позиций. Кроме российских преступников, есть и множество иных элементов, составляющих криминогенную ситуацию. Во многих европейских странах на передние рубежи выходит албанская преступность - наркобизнес, прежде всего. Хрестоматийные итальянцы давно уже выбиты албанцами. Это касается не только Европы, но и Северной Америки, и об этом говорили на встрече правоохранительные органы этих стран. Кстати, что касается албанских группировок, то они прежде всего характеризуются крайним и откровенным насилием.
Л.Б.: А русские чем отличаются?
П.Г.: Пожалуй, изобретательностью. Нас же долгие годы учили, как и что надо обходить. С точки зрения выдумки наши, конечно, преуспели.
Л.Б. В какой же области российские преступные группировки наиболее активны в мире?
П.Г.: Да во всем спектре преступлений, которые носят международный характер. Это и незаконная торговля оружием, и оборот наркотиков, эксплуатация проституции, нелегальная иммиграция. Набор довольно банален.
Л.Б.: Каковы их интересы, к примеру, в Канаде?
П.Г.: Эту статистику довольно трудно определить. Можно сделать некоторые выводы на основании материалов, которые есть у наших коллег, но они порой бывают претенциозны, их данные не совсем отвечают действительности. Дело в том, что российская преступность для них включает и тех русских, которые, например, давным-давно получили канадское гражданство - их все равно причисляют к российской организованной преступности. В европейских странах примерно та же картина.
Какие именно преступления совершают наши на территории Канады? Да те же, что и у нас - теперь здесь пользуются лазейками в законодательстве. Они определенно занимаются наркоторговлей - это совершенно однозначно. Причастны наши и к вывозу живого товара, к эксплуатации проституции, возможно. Наши граждане во всех странах этим занимаются, товар-то есть... Преуспели наши соотечественники в вымогательстве. Причем российские организованные преступные группы, находящиеся за рубежом, главным образом совершают преступления против своих же соотечественников. Редко бывает, чтобы они требовали деньги с зарубежных граждан. Это общее, кстати, явление. Например, китайские группировки в Москве, которых там нынче много, грабят тоже своих же. Раскрывать такие преступления очень тяжело.
Возвращаясь к нашим: когда мы спрашиваем коллег, ну скажите конкретно, в чем заключается деятельность российской организованной преступности, назовите цифры. Разводят руками... На самом же деле Россия плетется где-то в хвосте - в процентном отношении преступлений, совершаемых гражданами других стран, значительно больше, чем нашими. Главное преступление русских - это отмывание денег в зарубежных банках и просто их трата. Я не говорю сейчас о каких-то отморозках.
Л.Б.: В Москве нынче полно ворованных машин, утверждает российская пресса, и Россия не хочет их возвращать. "Комсомольская правда" на днях цитировала представителя одной из европейских страховых компаний, который утверждал, что из полутора миллионов угнанных машин владельцам возвращено только сто. Что мешает работать более эффективно?
П.Г.: Но везде почему-то замалчивается факт, что Россия первой в мире присоединилась к автоматической системе по отслеживанию и наполнению базы данных о похищенных машинах. Показатель работы милиции определяется количеством найденных машин. Что же касается возврата автомобилей владельцам - это уже вопрос из гражданско-правовой плоскости. Для нас главное - выявить каналы перемещения похищенного автотранспорта. Каналы, безусловно, выявляются. А то, что машины не возвращаются, так это больше вина зарубежных судов и страховых компаний.
Мы информируем моментально, что машина обнаружена, но ответов о конкретных намерениях не слышим. А в кулуарах даже говорят, что страховые компании и сами хотят, чтобы в Россию уходил весь хлам. Эти компании, как и производители, заинтересованы в том, чтобы появлялось больше новых машин. Нет у них интереса в возврате угнанных. На наши сообщения о том, что автомобиль найден, чаще всего получаем такой ответ: да, машина эта разыскивается, о намерениях сообщим дополнительно. На этом все заканчивается.
Л.Б.: Как у российского бюро складываются отношения с Интерполом?
П.Г.: В Интерпол Россия вступила в 1990 году, но тесное сотрудничество началось только лет пять назад. До этого на всех международных мероприятиях наши представители чувствовали на себе весьма недобрые взгляды, дескать, кто они, зачем сюда приехали, и вообще, о чем с ними можно говорить? Изменения произошли позже, и теперь, по оценкам генерального секретариата Интерпола, российское бюро в течение последних пяти лет оценивается как одно из лучших в мире.
По соответствию служебным стандартам прежде всего - эрудиция, знание языков, способность работать в течение 24 часов. Есть и критерии временных лимитов выполнения запросов - ни проволочек, ни затяжек в этом плане не бывает. Бюро у нас достаточно сильное и многочисленное - может только с Соединенными Штатами посоревноваться, у них, как и у нас, около ста человек в штате.
Л.Б.: То есть вы не ощущаете какого-то недоверия?
П.Г.: Абсолютно нет. В прошлом году Россию посетил новый генеральный секретарь Интерпола - это была одна из его первых поездок. По инициативе России планируется проведение международной конференции по терроризму. Борьба с терроризмом - ныне главная забота Интерпола.