Россия на пороге демографического кризиса

В газете «The Washington Post» появилась статья авторитетного политолога, старшего научного сотрудника Института американского предпринимательства Николаса Эберстадта под заголовком «Обезлюдевшая Россия». В ней автор приводит подробный фактический материал в подтверждение тезиса о том, что Россия находится на краю демографического упадка. Вызванный, с одной стороны, резким снижением уровня рождаемости, с другой - катастрофическим ростом смертности, это кризис может радикальным образом изменить роль и место России в современном мире. Однако ни российские власти, ни общество в целом не отдают себе отчета в серьезности происходящего, считает автор.

Американский ученый приводит следующие цифры. В 1992 году, через неделю после распада СССР, население России оценивалось в 148 миллионов 700 тысяч человек, а в середине 2003 года Госкомстат привел цифру в 144 с половиной миллиона. Если учесть, что за это время в страну прибыло более пяти с половиной миллионов иммигрантов из других бывших советских республик, то ситуация выглядит весьма тревожной.

Усугубляет дело то, что тенденция снижения численности населения России не только не ослабевает, но, наоборот, приобретает еще более масштабный характер, говорится далее в статье. По оценкам Бюро переписи населения США, которые можно назвать оптимистическими, в период с 2000 по 2025 годы население России уменьшится еще на 10 миллионов. А вот усредненный прогноз Отдела по народонаселению ООН предсказывает, что за этот период Россия потеряет более двадцати одного миллиона своих граждан.

Николас Эберстадт отмечает, что тенденция снижения рождаемости не является чем-то уникальным для России. Так, например, аналогичные процессы наблюдаются во многих европейских странах: отрицательный прирост имеет место в восемнадцати странах континента. Однако если в Италии, к примеру, на каждые 100 рождений приходится 103 смерти, то в России этот показатель составляет 170 смертей против 100 рождений.

Среди причин нынешнего спада (кстати, начавшегося еще в конце 80-х) американский ученый выделяет следующие. Во-первых, низкий уровень здоровья населения и медицинского обслуживания привел к тому, что в стране оказалось в два раза больше бесплодных пар, желающих иметь ребенка, чем, например, в США. Значительную роль сыграло традиционное для России использование аборта для прекращения нежелательной беременности. По оценкам специалистов, от 10 до 20% российских женщин после этого оказываются бесплодными.

В стране отмечен беспрецедентный рост венерических заболеваний, причем, к примеру, заболеваемость сифилисом в России превосходит аналогичный показатель в Германии в 100 раз. Повлияла на демографическую ситуацию и общая для развитых стран мира тенденция сокращения числа детей в семьях.

Однако главная проблема - это не столько снижение рождаемости, сколько катастрофический рост смертности, говорится в статье. За последние сорок лет продолжительность жизни мужчин снизилась в стране почти на 5 лет. По статистике, главной причиной смертности «сильного пола» являются сердечно-сосудистые заболевания и несчастные случаи.

Если по сердечно-сосудистым заболевания Россия имеет показатели в четыре раза хуже, чем занимающая последнее место в Европе Ирландия, то по несчастным случаям и смертям в результате насилия Россию просто не с кем сравнить. Убийства, самоубийства, отравления, аварии в четыре раза превышают наихудшую европейскую статистику. Запойное пьянство, малоподвижный образ жизни, плохое питание привели к тому, что продолжительность жизни российского мужчины сегодня ниже, чем в слаборазвитых странах Африки, Азии и Латинской Америки.

Автор статьи подчеркивает, что одной из главных проблем является нежелание российских властей признать масштабы демографического кризиса, отмечает в своем обзоре VOA. Упор делается в основном на повышение рождаемости, в то время как катастрофические масштабы смертности игнорируются. Если добавить сюда растущую угрозу эпидемии СПИД, то одних призывов вести здоровый образ жизни окажется явно недостаточно для того, чтобы исправить положение, заключает американский ученый Николас Эберстадт на страницах газеты «The Washington Post».