Джордж Буш:

Джордж Буш:

Самым первым официальным мероприятием на российской земле с участием президента США Джорджа Буша, приехавшего в Петербург для участия в саммите «Большой восьмерки», стала его встреча с представителями российского гражданского общества. В течение полутора часов 14 июля активисты самых разных направлений – от правозащиты до экологии - рассказывали Бушу о российских проблемах. Была затронута на встрече и тема Чечни, о которой говорила руководитель правозащитного центра «Демос» Татьяна Локшина. С ней беседовал Тимур Алиев.

- Таня, а как Вы оказались в такой компании? Как вообще проходил отбор участников на эту встречу с Бушем?

- 7-го июля мне позвонили из американского посольства и спросили, что я делаю 14-го. Уставшая от «Гражданской восьмерки», я сообщила, что уезжаю на Кавказ. «Если Вы можете пересмотреть свои планы, с Вами хотел бы встретиться Джордж Буш», сказали мне. «А что это будет за встреча?», спросила я. «Будет Круглый стол с молодыми активистами гражданского общества, - ответили мне. – Мы уже так раньше делали в Турции». Правда, сразу оговорились, что представители российских властей, занимавшиеся организацией саммита «Большой восьмерки», против. Российский шерпа Игорь Шувалов еще за месяц до саммита говорил, что российское руководство не хотело бы, чтобы его партнеры в рамках G-8 проводили бы такие встречи.
В результате я всего на неделю съездила в Чечню и, прервав поездку, выехала в Петербург.

- И кто еще был на этом Круглом столе?

- Всего - 15-20 человек. В основном, кроме меня, Ясиной и Честина, это были бенефицианты грантовых программ USAID или участники образовательных программ IREX. Была Маша Гайдар – от молодежных движений, был представитель питерской организации «Врачи – детям», Светлана из организации «Перспектива» (они помогают инвалидам получать образование), двое ребят-региональщиков из Ассоциации защиты прав избирателей «Голоса», Иван Павлов из «Института развития свободы информации», еще люди.

- А из американцев кто там присутствовал?

- Официально – только Джордж Буш и посол США в России Уильям Бернс. Их усадили в президиум. Неофициально, но де-факто были Кондолиза Райс, ее заместитель Бари Ловенкрон, советник Буша по России и Кавказу Том Грэм, пресс-секретарь президента США. Они сидели у стенки, Райс – прямо за моей спиной.

- Из российских чиновников кто-нибудь был?

- Нет, никого. Только НПОшники.

- Как же прошла сама встреча?

- Около полутора часов мы прождали Буша. За это время нам рассказали о «правилах этикета» в присутствии президента США – как здороваться с ним, как вставать.
Затем в зал, подпрыгивая, какой-то пружинящей походкой, вошел Буш и сказал: «Привет. Я – Джордж Буш».
Мы сели за «П-образный» стол, в центре - Буш, слева от него - Ирина Ясина, справа – посол. И Буш сказал, что рад видеть здесь молодых людей, которые ему в дети годятся, что от этих молодых людей зависит будущее российской демократии, что ему очень важно услышать нас перед приватной встречей с Путиным.
Потом Буш сказал, что при этом он должен подчеркнуть - Путин его друг, и он его уважает, так как у Путина две дочери и у него две дочери, которым по 24 года, и он понимает, что для Путина очень важно, чтобы все было хорошо в семье, а значит, все будет хорошо и в России.
Затем первой дали слово руководителю фонда «Открытая Россия» Ирине Ясиной, которая сказала, что когда она была молодой, началась перестройка, и у нее было много надежд, но прошел 21 год, сейчас демократические институты распадаются, нет свободного бизнеса и правосудия. Затем она перешла на Ходорковского и Светлану Бахмину, сказала, что по новому закону об НКО закроют всех, кого еще не закрыли и попросила помощи. А когда она рассказала о том, что после закрытия «Открытой России» они в фонде сами себя называют «закрытой «открытой Россией», Буш долго смеялся.

- Когда же вы начали говорить о Чечне?

- После того, как разговор зашел о новом законе для НКО, Буш сам обратился ко мне и спросил, что я об этом думаю. Я ответила, что это реальная проблема, что чиновники Росрегистрации в приватных разговорах говорят – не закроют тех, кто не занимается политических делами, что критерии размыты и под них попадают, например, все те, кто сейчас находится здесь.
Тогда Буш спросил – «А кто Вы и чем занимаетесь?» Я, уже слегка «озверевшая» после «разговора о детях», ответила – «я – такая-то, занимаюсь тем-то, приехала сейчас из Чеченской Республики». «Прямо из Чечни?» - удивился Буш. «Нет, в Москве я пересела на поезд», - сказала я. «Я понимаю», - сказал он.
Тогда я ему всунула два фото, которые на всякий случай заранее сняла с сайта «Мемориала» и распечатала. Одна фотография – из Ригахоя, лежат детские трупы и на фоне разрушенного дома бегает маленький мальчик. На другой – вид с холма, лошади, такая чеченская Швейцария. Объясняю Бушу – «Вы много говорили про детей, вот это - это горный чеченский хутор, в 2004-м году его бомбили, положили шесть детей вместе с матерью и никто за это не был наказан».
Потом дальше говорю: «Меня часто спрашивают – зачем я туда езжу. А я отвечаю, что как христианка и как русская не могу на это спокойно смотреть». И ему: «Думаю, Вы как христианин тоже не будете равнодушны».
Затем на ситуацию в целом перешла: «Терроризм – проблема огромная и бороться с ним нужно. Но иногда бывает так, что побочные эффекты от контртеррористических мер бывают контрпродуктивными. Я не знаю, как этот баланс соблюдается в Ираке, нет информации просто, но на Кавказе и в Чечне – это большой негатив. В Дагестане и Кабардино-Балкарии, где войны не было, рост терроризма был спровоцирован действиями силовиков».

- А что на это ответил Буш?

- Он кивал, что-то писал в блокноте, говорил, что согласен – в России проблема с безопасностью. Но вот в Ираке, заметил, все должны это понять – там мы поддерживаем демократию. И дальше продолжил – «недавно Верховный суд в США принял решение по Гуантанамо-Бей и мы его исполняем – закон есть закон».
А я ему снова: «Новое поколение террористов в Чечне мотивировано не сепаратизмом или радикальным исламом, а личной местью. И хотя вы с России партнеры в борьбе с терроризмом, но нужно и анализировать эти факты».
Буш в ответ: «Мы с другом Владимиром все эти проблемы обсудим». И дальше: «Американскому народу глубоко небезразлична судьба чеченского народа. США готовы помочь, учитывая страдания чеченского народа» и так далее.

- А что было потом?

- Буш по несколько минут поговорил с каждым. Конечно, дольше всех – минут пятнадцать - продолжался разговор с Ириной Ясиной – она все же была первой. Но и остальным удалось сказать то, что они хотели. А на последние пять минут в зал запустили аккредитованных на мероприятие журналистов, и Буш сказал им, что он счастлив.

- Таня, а как Вы думаете, был ли какой-то результат от этой встречи? Писали ли об этом газеты?

- Был совершенно «дикий» информационный выход. Вся западная пресса в этот день писала только об этом. Я вышла из зала в половине шестого и до 9:30 давала комментарии по телефону - пока не села в самолет. Описывалось в основном два параметра – переданные мной фото и фраза Буша о небезразличии.

Оценить статью
(0)