Управленцы и бюрократы делают выводы очень быстро: раз власть не может применить свою власть, значит, нужно поступать так, как тебе выгодно. И удивляться тут нечего. История с банками - как раз пример того, что система управления в стране, несмотря на всю свою внешнюю вертикальную простоту, в кризисной ситуации фактически не работает.
Президенту Туркменистана удалось буквально «заразить» и европейцев, и американцев темой так называемой энергетической безопасности, которую и Вашингтон, и Брюссель готовы обеспечить Туркменистану в обмен на поставки энергоносителей по трубопроводу Nabucco и другим имеющимся ныне альтернативным маршрутам.
Идея «Великой игры» в Центральной Азии вообще в корне неверна. Надо, наконец, понять, что в современном мире Польша, страны Балтии или даже Казахстан, Узбекистан и другие страны Центральной Азии – уже не пешки в геополитической игре мировых держав. И даже не вассалы.
Соединенные Штаты ведут две войны, в стране царит финансовый кризис, уходящая администрация Дж. Буша уже полгода не принимает никаких важных решений, и если новая команда Барака Обамы не сможет оперативно принять дела и сразу же приступить к работе, то это скажется не только на самих Штатах, но и на всем окружающем мире.
Необходимо выстраивать двусторонние отношения по европейским стандартам и нормам, без шантажа, без использования лексики «холодной» войны, без политизации торгово-экономического сотрудничества, без попыток втянуть Украину в интеграционные проекты под эгидой РФ.
Так уж сложилось, что у Путина с Бушем были особые – как бы личные – отношения, а в таких случаях чувство легко переходит в свою противоположность, если доверие обмануто. Именно так и обстоит дело в последние годы между Москвой и Вашингтоном: каждая сторона считает, что другая ее обманула.
Есть еще один важный момент, который следует иметь в виду, говоря о формировании крепкого умеренного по своим взглядам политического «центра» на постсоветском пространстве. Это желание большего числа стран Содружества стараться оставаться подальше от возникающих на его территории конфликтов, в том числе - и с применением военной силы.
Пентагон может предложить вернуться на базу Карши-Ханабад, обещая оплату за присутствие, охрану узбекско-афганской границы или размещение на афганской границе с Узбекистаном дополнительной группы американских военных. Однако, памятуя об Андижане, Ташкент может подвесить это решение «в воздухе», играя уже не с Москвой, а с Вашингтоном.
Там, где у руля стоят люди, пришедшие в политику так, как это сделали Чавес и Ахмадинеджад, там, где эти люди видят свою задачу не в улучшении жизни людей, а в совершении неких акций, таких, как борьба с «северной империей» в случае Венесуэлы, или с «большим и малым сатаной», как в случае Ирана, там рано или поздно случится катастрофа.
Если «у них» процесс укрепления роли государства и монополии власти необходим для выхода из кризиса, то у нас он способствует укреплению чиновников у власти без ограничений во времени. Если для них это вынужденная мера, с которой они соглашаются на время, то в «нашем» постсоветском менталитете таких ограничителей не существует.
Разумеется, Тегеран позитивно воспринимает региональное соперничество между Вашингтоном и Москвой, пытаясь использовать их противоречия и таким образом вытеснить их из региона. Поэтому в региональной политике Ирана явно проявляются новые оттенки, направленные на то, чтобы занять доминирующее место на Южном Кавказе.
Информационное агентство www.iamik.ru
.png?1720793524154469)