Информационное агентство www.iamik.ru
…Майор Фаворский - фигура, движения, речь - сама внушительность и уверенность. Говорит, что раньше, до прихода в недавно созданное Управление по делам миграции ГУВД Москвы, работал в паспортно-визовой службе. Но свои ручищи, сдается мне, натренировал он не за канцелярским столом, бумажки перебирая.
- По молодости был старшим группы немедленного реагирования. Одних «мокрушников» взяли штук пятнадцать, - приоткрывает Денис Сергеевич страницы своей биографии.
Сейчас у него занятие не менее тревожное и хлопотное - заместитель начальника 3-го отдела иммиграционной инспекции Управления. Отдел занимается борьбой с правонарушениями на потребительском рынке.
Рынков в столице полно, только крупных полторы сотни. Сегодня на одном из них - Тушинском сельскохозяйственном - Фаворский вместе с сотрудниками иммиграционной инспекции и взводом ОМОНа проводит «специальное режимно-профилактическое мероприятие с целью усиления борьбы с нарушителями паспортно-визовых правил». Короче, будут вылавливать иностранцев, проживающих в городе без регистрации и работающих без разрешения.
По пути на объект майор рассказывает нам, журналистам «М», об особенностях «национальных» рынков столицы:
- Приезжаем с проверкой на «вьетнамский» рынок. Охранник на воротах сразу сообщает администрации. Та, в свою очередь, тут же оповещает торговцев по громкой связи на своем родном: «Дын-дын-дын», - и все нелегалы как сквозь землю проваливаются. Ну, не сквозь землю, а в контейнеры.
Я представил себе миниатюрных потомков «дедушки Хо», которые при сигнале «Атас!» набиваются, как мыши, в железные ящики и по несколько часов сидят там тише воды, ниже травы. Посреди баулов с джинсами «Levi’s» и тапочками «Adidas».
- Но у многих вьетнамцев документы в порядке, - продолжает Фаворский. - Чего не скажешь о гражданах Азербайджана. Они вообще ведут себя на «своих» рынках как хозяева. До того момента, пока мы туда не нагрянем… Все, приехали.
Главное в этом деле - внезапность. Стражи порядка устремляются к воротам, растворяясь в толпе покупателей.
Полдень, торговля в разгаре, народ, покуда сезон, запасается дарами природы.
- Подходы, налэтай, арбузы выбирай! - зазывает южанин на свою голову.
Подходит майор Сопов из иммиграционной инспекции. Продавец сразу сникает. На настойчивую просьбу предъявить документы неуверенно протягивает азербайджанский паспорт и регистрационный листок. Майор внимательно изучает бумажку, проводит по ней рукой эксперта и заключает:
- Ксерокопия. Так, а разрешение на право работать в Москве у вас имеется?
Тот о таком, конечно, в первый раз слышит.
- Где ваш работодатель?
Тот, конечно, пожимает плечами. Гастарбайтер-нелегал может поведать хватающую за душу историю про оставшихся несчастных родственников на родине и свою тяжкую жизнь на чужбине. Или про то, как только вчера приехал и у него на вокзале украли документы. Причем во всех этих рассказах правды будет не меньше, чем вымысла. Но он никогда не будет «стучать» на своего хозяина. Знаете, чем отличаются рабы от добровольных невольников? Первые иногда бунтуют, вторые - благодарят за работу, кусок хлеба и крышу над головой.
Тем временем милиционеры тормозят у выхода четырех земляков арбузного торговца. Еще минуту назад они живо обсуждали достоинства проходившей мимо девушки с персиками, но, завидев омоновцев с автоматами, решили сменить тему и скрыться. Из всего квартета только один говорит по-русски, остальные - «моя твоя не понимай». Все зарегистрированы на улице Паршина, 6. Пока сержант разбирается с документами, подходит сотрудник паспортно-визовой службы Северо-Западного округа, смотрит на адрес.
- Вы знаете, что на этой улице все четные дома - нежилые?
Как говорится, срезал. Азербайджанцы в замешательстве, вдруг просыпается дар русской речи еще у одного гражданина солнечной республики:
- Мы делали регистрацию через фирму, да-а, по 250 рублей заплатили, да-а. Шайтан! - и дальше что-то на языке Низами Гянджеви, только явно не лирическое.
- Ты здесь не «шайтань», - прерывает сержант тираду гостя столицы. - С фирмой разберемся, а вы все четверо - пройдемте к автобусу.
Возле милицейского «пазика» толкутся три десятка человек из разных концов ближнего зарубежья. На их молчаливых напряженных лицах печать неопределенности: штраф или депортация? Задержанных сначала доставят в ближайшее отделение милиции, там еще раз проверят документы и, если нарушения подтвердятся, дальнейшую судьбу нелегалов будет решать суд.
Внезапно раздаются звуки российского гимна. Это звонит мобильник майора Фаворского: руководство интересуется ходом мероприятия. Знакомая мелодия вносит оживление в ряды граждан бывших советских республик.
- Когда-то жили мы одной семьей, и всем хорошо было, - ностальгирует азербайджанка. - Все друг к другу ездили, и никакой прописки-мописки.
- В Москве и раньше без прописки нельзя было, - замечает ее землячка.
- Но все-таки…
Диалог обрывается командой омоновца:
- Заходим в автобус!
- Я не поеду в автобусе, я боюсь, - упирается женщина.
- Не бойтесь, у нас водитель с 20-летним стажем.
Вроде успокоил. «Пазик», полна коробочка, отъезжает, а стражи порядка продолжают «прочесывать» рынок. Гражданка Украины, торгующая мясом, тоже «без ничего»: ни регистрации, ни разрешения на работу. Она пытается смягчить суровых омоновцев ссылкой на то, «только второй день стоит за прилавком», но те непреклонны:
- Закрывайте лавочку! Закон есть закон.
Закон, надо сказать, несовершенный. Для работодателей - полная лафа. За привлечение каждого иностранного рабочего он должен заплатить 4 тысячи рублей. Если не заплатил (то есть не получил для гастарбайтера официального разрешения на работу), то максимальный штраф в два раза меньше. Причем за всех. Положим, нанимает хозяин 10 иностранцев, по закону ему это обойдется в 40 тысяч. А на его нарушении сэкономит 38 «штук». Нелегалов выдворят на родину, а работодатель наймет других, таких же бесправных.
Фаворский возвращается из отделения милиции. Мы пробираемся с ним закоулками на задний двор рынка. В таких местах обычно стоят контейнеры, которые используется не только под товарные склады, но нередко и для проживания наиболее непритязательных рабочих-нелегалов.
Дверь одного из контейнеров открыта. На грязной табуретке таджики собирают пучки петрушки. Ворох зелени валяется на полу под ногами. «Когда б вы знали, из какого сора…». Это не Ахматова про стихи, а я про петрушку. Нас клятвенно заверяют, что на прилавок это не попадет. Оглядывая помещение в поисках матраца и прочих спальных принадлежностей, интересуюсь у рабочих их местом проживания.
- Улица Паршина, дом 6.
- Так, - я не могу скрыть улыбку. - А квартира?
Таджики задумываются. Из этого состояния их выводит голос Фаворского из контейнера напротив:
- Идите-ка сюда.
Среди мусора вдоль стен возвышаются два четырехъярусных лежака. Судя по всему, металлический ящик служил ночлегом для восьмерых гастарбайтеров. А что - удобно: работа рядом, не надо на транспорт тратить ту не большую зарплату, что дает на всем экономящий хозяин… Только человеческими эти условия назвать немыслимо.
В конце дня Денис Сергеевич подводит сухой итог мероприятия. Задержаны и доставлены в отделение милиции 71 человек. Составлены материалы для привлечения к административной ответственности на 19 работодателей. Помещены в приемник-распределитель для принудительного выдворения на родину 6 человек. Еще 11 человек обязаны покинуть страну в течение 10 суток.
В Москве официально зарегистрировано около 200 000 гастарбайтеров. На самом деле их в несколько раз больше. Сколько именно, сосчитать очень сложно: иностранная рабочая сила, что броуновское движение, учету и контролю пока не поддается. Пока - потому что столичные власти полны решимости навести здесь порядок. Нашумевшее постановление Правительства Москвы «О порядке привлечения и использования иностранных работников в городе Москве» направлено как раз на цивилизованное решение проблемы. Никто не покушается на право иностранцев искать лучшей доли в российской столице, где рынок труда огромен. Но работодатель обязан отвечать за условия работы и жизни тех, кого он нанял, кого «приручил». Гастарбайтеры должны чувствовать себя «белыми людьми», а не быть в шкуре рабов. Если хозяева-наниматели этой идеологией не проникнутся, им придется «закрывать лавочку».
Виктор БАРУЛИН
Фото Александра ОРЕШИНА
- По молодости был старшим группы немедленного реагирования. Одних «мокрушников» взяли штук пятнадцать, - приоткрывает Денис Сергеевич страницы своей биографии.
Сейчас у него занятие не менее тревожное и хлопотное - заместитель начальника 3-го отдела иммиграционной инспекции Управления. Отдел занимается борьбой с правонарушениями на потребительском рынке.
Рынков в столице полно, только крупных полторы сотни. Сегодня на одном из них - Тушинском сельскохозяйственном - Фаворский вместе с сотрудниками иммиграционной инспекции и взводом ОМОНа проводит «специальное режимно-профилактическое мероприятие с целью усиления борьбы с нарушителями паспортно-визовых правил». Короче, будут вылавливать иностранцев, проживающих в городе без регистрации и работающих без разрешения.
По пути на объект майор рассказывает нам, журналистам «М», об особенностях «национальных» рынков столицы:
- Приезжаем с проверкой на «вьетнамский» рынок. Охранник на воротах сразу сообщает администрации. Та, в свою очередь, тут же оповещает торговцев по громкой связи на своем родном: «Дын-дын-дын», - и все нелегалы как сквозь землю проваливаются. Ну, не сквозь землю, а в контейнеры.
Я представил себе миниатюрных потомков «дедушки Хо», которые при сигнале «Атас!» набиваются, как мыши, в железные ящики и по несколько часов сидят там тише воды, ниже травы. Посреди баулов с джинсами «Levi’s» и тапочками «Adidas».
- Но у многих вьетнамцев документы в порядке, - продолжает Фаворский. - Чего не скажешь о гражданах Азербайджана. Они вообще ведут себя на «своих» рынках как хозяева. До того момента, пока мы туда не нагрянем… Все, приехали.
Главное в этом деле - внезапность. Стражи порядка устремляются к воротам, растворяясь в толпе покупателей.
Полдень, торговля в разгаре, народ, покуда сезон, запасается дарами природы.
- Подходы, налэтай, арбузы выбирай! - зазывает южанин на свою голову.
Подходит майор Сопов из иммиграционной инспекции. Продавец сразу сникает. На настойчивую просьбу предъявить документы неуверенно протягивает азербайджанский паспорт и регистрационный листок. Майор внимательно изучает бумажку, проводит по ней рукой эксперта и заключает:
- Ксерокопия. Так, а разрешение на право работать в Москве у вас имеется?
Тот о таком, конечно, в первый раз слышит.
- Где ваш работодатель?
Тот, конечно, пожимает плечами. Гастарбайтер-нелегал может поведать хватающую за душу историю про оставшихся несчастных родственников на родине и свою тяжкую жизнь на чужбине. Или про то, как только вчера приехал и у него на вокзале украли документы. Причем во всех этих рассказах правды будет не меньше, чем вымысла. Но он никогда не будет «стучать» на своего хозяина. Знаете, чем отличаются рабы от добровольных невольников? Первые иногда бунтуют, вторые - благодарят за работу, кусок хлеба и крышу над головой.
Тем временем милиционеры тормозят у выхода четырех земляков арбузного торговца. Еще минуту назад они живо обсуждали достоинства проходившей мимо девушки с персиками, но, завидев омоновцев с автоматами, решили сменить тему и скрыться. Из всего квартета только один говорит по-русски, остальные - «моя твоя не понимай». Все зарегистрированы на улице Паршина, 6. Пока сержант разбирается с документами, подходит сотрудник паспортно-визовой службы Северо-Западного округа, смотрит на адрес.
- Вы знаете, что на этой улице все четные дома - нежилые?
Как говорится, срезал. Азербайджанцы в замешательстве, вдруг просыпается дар русской речи еще у одного гражданина солнечной республики:
- Мы делали регистрацию через фирму, да-а, по 250 рублей заплатили, да-а. Шайтан! - и дальше что-то на языке Низами Гянджеви, только явно не лирическое.
- Ты здесь не «шайтань», - прерывает сержант тираду гостя столицы. - С фирмой разберемся, а вы все четверо - пройдемте к автобусу.
Возле милицейского «пазика» толкутся три десятка человек из разных концов ближнего зарубежья. На их молчаливых напряженных лицах печать неопределенности: штраф или депортация? Задержанных сначала доставят в ближайшее отделение милиции, там еще раз проверят документы и, если нарушения подтвердятся, дальнейшую судьбу нелегалов будет решать суд.
Внезапно раздаются звуки российского гимна. Это звонит мобильник майора Фаворского: руководство интересуется ходом мероприятия. Знакомая мелодия вносит оживление в ряды граждан бывших советских республик.
- Когда-то жили мы одной семьей, и всем хорошо было, - ностальгирует азербайджанка. - Все друг к другу ездили, и никакой прописки-мописки.
- В Москве и раньше без прописки нельзя было, - замечает ее землячка.
- Но все-таки…
Диалог обрывается командой омоновца:
- Заходим в автобус!
- Я не поеду в автобусе, я боюсь, - упирается женщина.
- Не бойтесь, у нас водитель с 20-летним стажем.
Вроде успокоил. «Пазик», полна коробочка, отъезжает, а стражи порядка продолжают «прочесывать» рынок. Гражданка Украины, торгующая мясом, тоже «без ничего»: ни регистрации, ни разрешения на работу. Она пытается смягчить суровых омоновцев ссылкой на то, «только второй день стоит за прилавком», но те непреклонны:
- Закрывайте лавочку! Закон есть закон.
Закон, надо сказать, несовершенный. Для работодателей - полная лафа. За привлечение каждого иностранного рабочего он должен заплатить 4 тысячи рублей. Если не заплатил (то есть не получил для гастарбайтера официального разрешения на работу), то максимальный штраф в два раза меньше. Причем за всех. Положим, нанимает хозяин 10 иностранцев, по закону ему это обойдется в 40 тысяч. А на его нарушении сэкономит 38 «штук». Нелегалов выдворят на родину, а работодатель наймет других, таких же бесправных.
Фаворский возвращается из отделения милиции. Мы пробираемся с ним закоулками на задний двор рынка. В таких местах обычно стоят контейнеры, которые используется не только под товарные склады, но нередко и для проживания наиболее непритязательных рабочих-нелегалов.
Дверь одного из контейнеров открыта. На грязной табуретке таджики собирают пучки петрушки. Ворох зелени валяется на полу под ногами. «Когда б вы знали, из какого сора…». Это не Ахматова про стихи, а я про петрушку. Нас клятвенно заверяют, что на прилавок это не попадет. Оглядывая помещение в поисках матраца и прочих спальных принадлежностей, интересуюсь у рабочих их местом проживания.
- Улица Паршина, дом 6.
- Так, - я не могу скрыть улыбку. - А квартира?
Таджики задумываются. Из этого состояния их выводит голос Фаворского из контейнера напротив:
- Идите-ка сюда.
Среди мусора вдоль стен возвышаются два четырехъярусных лежака. Судя по всему, металлический ящик служил ночлегом для восьмерых гастарбайтеров. А что - удобно: работа рядом, не надо на транспорт тратить ту не большую зарплату, что дает на всем экономящий хозяин… Только человеческими эти условия назвать немыслимо.
В конце дня Денис Сергеевич подводит сухой итог мероприятия. Задержаны и доставлены в отделение милиции 71 человек. Составлены материалы для привлечения к административной ответственности на 19 работодателей. Помещены в приемник-распределитель для принудительного выдворения на родину 6 человек. Еще 11 человек обязаны покинуть страну в течение 10 суток.
В Москве официально зарегистрировано около 200 000 гастарбайтеров. На самом деле их в несколько раз больше. Сколько именно, сосчитать очень сложно: иностранная рабочая сила, что броуновское движение, учету и контролю пока не поддается. Пока - потому что столичные власти полны решимости навести здесь порядок. Нашумевшее постановление Правительства Москвы «О порядке привлечения и использования иностранных работников в городе Москве» направлено как раз на цивилизованное решение проблемы. Никто не покушается на право иностранцев искать лучшей доли в российской столице, где рынок труда огромен. Но работодатель обязан отвечать за условия работы и жизни тех, кого он нанял, кого «приручил». Гастарбайтеры должны чувствовать себя «белыми людьми», а не быть в шкуре рабов. Если хозяева-наниматели этой идеологией не проникнутся, им придется «закрывать лавочку».
Виктор БАРУЛИН
Фото Александра ОРЕШИНА
Горожанкин Владимир