Курьезы любви

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте... Любовь — дело серьезное, грустное и даже трагичное. Но — далеко не всегда. Иногда и в этом деле случаются курьезы.
Как утешилась Ева
Говорят, сию сказку рассказал экспромтом за обедом у друзей Оскар Уайльд. После изгнания из рая Ева плакала день и ночь. Адам, отчаявшись утешить жену, решил посоветоваться с виновником всех бед — дьяволом. Тот сказал:
– Ей холодно. Построй ей жилище. Адам построил дом, но Ева все равно продолжала плакать и просила вернуть ее в рай. Адам опять отправился к дьяволу. Тот посоветовал:
– Ей скучно. Покажи ей другие страны.
Не помогло и это. Ева все равно плакала. Много раз ходил Адам к дьяволу — но все безуспешно. Наконец, он в отчаянии воскликнул:
– Если ты не можешь ничем помочь мне, я обращусь к Богу и попрошу его простить нас или убить. Такая жизнь для меня слишком тяжела. Искуситель задумался. А потом вручил Адаму какую–то вещицу, завернутую в листок золота.
– Иди, отдай это Еве. Адам вернулся домой, исполнил поручение и заснул. Его разбудил радостный смех, Ева прихорашивалась, глядя в маленькое зеркальце, — подарок дьявола.
Неординарная измена
Этот случай вспомнил как–то поэт Рильке, долго работавший секретарем у Родена. Жена знаменитого скульптора была очень ревнива и постоянно подозревала его в изменах. Однажды Роден сказал, что должен отлучиться на целый день. Супруга промолчала — и, крадучись, отправилась за ним. Роден поехал на Монпарнасский вокзал, сел в поезд и вышел в Шартре. Жена тоже. Роден направился к собору. На площади перед порталом он остановился, долго и молча взирал на “чудо архитектуры” — и, никуда не заходя, вернулся домой. Он был в этот день влюблен. Но не в женщину, а в Шартрский собор.
Еще один парадокс
Бернард Шоу ответил когда–то Айседоре Дункан, предложившей ему произвести на свет божий ребенка, который будет умен, как он, и прекрасен, как она.
– Да, разумеется, перспектива заманчивая. Но скажите, сударыня, что мы будем делать, если у нашего сына окажется моя наружность и ваш ум?
Король и камеристка
Во время своего посещения Италии английский король Георг V был приглашен на несколько дней в загородный замок. Большой любитель природы, король с удовольствием принял приглашение. Однажды, уже перед сном, Георг V вышел один, без слуг, на прогулку в парк — подышать свежим воздухом. Вдруг рядом послышались торопливые шаги и нежный женский голос прошептал в темноте:
– Джордж, вот все, что я могу тебе дать. До завтра, дорогой, сегодня мне совершенно некогда.
Невидимая незнакомка порывисто поцеловала короля и, сунув в руки какой–то сверток, быстро исчезла. Ошеломленный король не успел ничего сказать и с недоумением стал разворачивать пакет. Там оказалась пара аппетитных сосисок. Что делать с этим неожиданным презентом? В это время снова послышались шаги, и перед Георгом V появился приставленный к нему на время отдыха ординарец.
– Ты куда, Джордж? — спросил король. Ответа не последовало.
– Не торопись, ее уже нет. Ей сегодня совершенно некогда. Приходи на свидание завтра. Кстати, тебе просили передать этот пакет. С этими словами Георг V передал ординарцу стеснявшие его сосиски. – Как, Ваше Величество? — воскликнул сконфуженный слуга. — Вы видели мою невесту, камеристку Ее Величества?
– Я так и подумал, что это камеристка, — сказал король.
— Тебе следует еще кое–что передать, но я не сумею этого сделать. И, вспомнив про поцелуй, Георг V улыбнулся и направился к замку.
Эволюция
Китайская народная легенда.
Двое влюбленных проходили по мосту, под которым шумели тяжелые волны реки.
– Я люблю тебя, — сказал он, — и хочу чем–либо доказать тебе это. Попроси меня спрыгнуть с этого моста, и я спрыгну.
– О нет, никогда бы не потребовала этого, я боюсь.
– Отчего?
– Я боюсь, ты в самом деле сделаешь это.
Минуло два года. Они снова шли по мосту. Он сказал ей:
– Помнишь ли, как мы стояли здесь, о чем говорили?
– Помню. Но я и сегодня не потребовала бы от тебя этого. Я боюсь.
– Отчего?
– Я боюсь, что ты бы этого не сделал.
Что нужно для счастья
Австрийского писателя Артура Шницлера как–то спросили, был ли в его жизни хоть один вполне счастливый день? Писатель подумал и ответил:
– Жизнь моя была тяжелая, грустная, а ведь даже у тех людей, к которым судьба благосклонна, дней полного счастья бывает немного... Однако я все–таки вспоминаю один такой день. Если бы я в то утро умер, на моем лице, наверное, запечатлелось бы выражение безграничной радости. Мне было тогда 20 лет. Я влюбился в актрису Тилли Альфтан, прелестную блондинку с огромными голубыми детскими глазами. Она играла Джульетту с таким увлечением, что многие зрители плакали, а меня бросало то в жар, то в холод. Я часами стоял у подъезда театра, ожидая ее входа и выхода, но о знакомстве не смел и думать... После представления “Трактирщицы” я не выдержал и послал ей корзину цветов с письмом. Целую неделю ждал ответа — но ответа не было. Я перестал бывать в театре, похудел, осунулся. И вдруг утром на восьмой день — телеграмма: “Благодарю, тронута, простите за долгое молчание, крепко жму руку”. Боже, как я был счастлив! Сердце мое готово было разорваться... Должен добавить, что телеграмму послала... моя мать. Ей стало жаль меня, и она решила сделать то, о чем забыла Тилли Альфтан. Но это я узнал тремя годами позже.
Причуды Полины
Из чеховского архива позаимствуем два забавных письма писателя. Адресованы они актрисе Полине М. и относятся, по–видимому, к началу 1880-х годов, когда Антон Павлович был очень молодым человеком. Полина М. отличалась взбалмошностью. Поклонников своих она изводила странностями и капризами. Чехову, например, она поставила условие, чтобы он в посланиях к ней пользовался словами исключительно на букву “п” в честь ее имени — Полина. Первое письмо Чехова: “Прошу принять почтительный привет, пламенные, пылкие поздравления. Постараюсь приехать повидать прелестницу после Пасхи. Принужден прекратить переписку по причине п. Подчиняюсь произволу. Простите, пишите, поймите”. “Прелестница” ответила: “Поздравление получила. Приятно поражена послушанием. Приезжайте поскорее, побудьте побольше. Погода прекрасная, поют птицы, полевые прогулки превосходны”.
Второе письмо Чехова: “Приезжаю первым поездом понедельник. Покорнейше прошу прекратить пытку. Поглупел по прихоти прекрасной Полины. При продолжении подчинения прихотливому приказу поневоле принужден подписываться Понтон Пчехов”.
Талант и поклонница
Киноартист Шарль Буайе получал от своих неизвестных поклонниц множество писем, о содержании которых легко догадаться. Как правило, Буайе не обращал на эти послания никакого внимания. Однажды что–то случилось с артистом. Он пришел в театр со смутной, непонятной тоской. На душе было неспокойно. Появилось какое–то сомнение, неясная глухая боль... Он сыграл свою роль, вернулся домой и на этот раз вновь не прикоснулся к груде писем, лежавших на столе. На следующее утро ему подали почту. Буайе распечатал первое письмо. Почерк был женский, незнакомый. “Я была вчера вечером в театре с моим братом. Во втором акте, когда вы плакали, потому что ваша жена злая, все сказали, что вы прекрасно сыграли. А мне было очень грустно, ибо я поняла, что вы плакали по–настоящему. Если вам грустно, я хотела бы вас утешить. Напишите мне, и я приду. Только днем, потому что я не могу выходить по вечерам”.
– До сих пор, — признался Буайе, — я никогда не отвечал на предложения подобного рода. Но на этот раз я немедленно ответил. Женщина, которая написала его, понялa, что со мной происходит. Я больше не одинок! Я назначил свидание незнакомке на ближайшее воскресенье, после спектакля, в моей артистической. Она пришла. Она принесла мне розу. Ее звали Жанеттой. Ей было десять лет.
Источник:  «Заполярная правда»
(http://gazetazp.ru/cgi-bin/showissue.pl?n=2003/172&i=10)