Страна победившего социализма

В мире есть страны, которые почти у всех жителей России прочно ассоциируются с одними и теми же атрибутами. Например, Швеция. Шведская стенка, шведская семья и социализм уже давно стали неотъемлемой частью нашей жизни. Правда, никакого отношения к Швеции первые два атрибута не имеют. Ту самую стенку изобрели в Германии, а семью, по утверждению самих шведов, - в Дании. Зато социализма в Швеции хоть отбавляй. Именно в этом убедился корреспондент "ЗР", посетив второй по величине шведский город Гетеборг.

Кризис по-шведски

На вопрос: "Ну, как в Швеции?" – автор статьи отвечает: "Кризис". Правда, наш нынешний экономический рост, достигший в прошлом году 7,1%, даже близко не стоит с их "кризисом". И дело даже не в макроэкономических показателях. Хотя и с ними в упорно не желающей присоединяться к еврозоне Швеции все нормально (немцы и итальянцы, говорят, просто зеленеют от зависти).

Кризис по-шведски - это когда бабушке, которой давно за 80 лет, достаточно сложно устроиться в шведский дом престарелых, в котором обслуживающего персонала примерно на 20% больше, чем клиентов. Или когда шведский зек, пользующийся множеством самых разных благ, недоволен ограничением свободы выбора. А человек с ограниченными возможностями (по-нашему инвалид), собственноручно распределяющий между пятью персональными помощниками выделенную государством сумму денег и имеющий возможность воспользоваться специальным туалетом в 80% общественных мест, говорит, что у муниципалитета нет денег, чтобы облегчить беспрепятственное передвижение инвалидных колясок по всему городу.

Еще один неотъемлемый атрибут кризиса по-шведски - это постоянные разговоры о нем. Если в США данные всех социологических опросов из года в год свидетельствуют, что американцам свойственно преувеличивать свое материальное положение, то в Швеции, занимавшей в 1999 году 1-е место в мире по ВВП на душу населения ($38,3 тыс.), царят прямо противоположные настроения. Прошлое большинство шведов среднего и старшего возраста вспоминают с плохо скрываемой ностальгией, особенно 60-70-е годы прошлого века, когда, получив огромные дивиденды от своего неучастия во Второй мировой войне, Швеция построила тот самый, удививший Никиту ХРУЩЕВА, социализм. А вот будущее для многих из них туманно...

Рабочие руки

- Через 15-20 лет у нас будут очень большие проблемы. Продолжительность жизни увеличивается, поэтому люди, которым сейчас по 60-65 лет, не смогут получить весь комплекс материальных благ, - объясняет главный редактор журнала "Социальная политика" Мария Валин. - Рождаемость в стране низкая, и нам нужны новые рабочие руки.

После разговора с сотрудником шведской миграционной службы Мартином Иварссоном стало понятно, что, в отличие от тех же США, никакой долгосрочной программы привлечения трудовых ресурсов в стране нет. В Швеции даже приблизительно не знают, какие мигранты и в каких количествах им нужны. Вместо этого страна стала своего рода Меккой для беженцев из самых неблагополучных стран мира. В начале 90-х прошлого века здесь массово обустраивались жители Сомали и Эфиопии, в середине - выходцы из бывшей Югославии, ну, а теперь пришло время иракцев, иранцев и афганцев.

О высоком кадровом потенциале всех этих "трудоголиков" рассуждать можно бесконечно. Стоит отметить лишь одну деталь. Мигранты и беженцы - это "две большие разницы", как говорят в Одессе. Если первые вполне могут стать теми самыми рабочими руками, которые, что называется, "с корабля на бал" начнут вкалывать на шведское государство, то вторые - чистой воды балласт, увеличивающий социальные расходы государства и имеющий весьма условные шансы перерасти уровень "неприкосновенных" трудовых резервов.

Как признался Мартин Иварссон, даже после двух лет обучения языку новой родины, в течение которых государство полностью содержит своих новоявленных граждан, многие переселенцы из африканских и мусульманских стран с очень большим трудом говорят по-шведски. Дело даже доходит до того, что в школах, где учатся отпрыски переселенцев, учителя не обращают внимания на грамматические ошибки.

- Нельзя травмировать детей, - скромно пояснил Стефан Эрикссон, очень продвинутый по российским меркам директор одной из таких школ.

"Идейные пострадавшие"

После поражения под Полтавой в 1709 году Швеция отказалась от мировых амбиций и старалась обходить стороной все серьезные исторические "заварушки", в которые были втянуты даже их соседи по Скандинавскому полуострову. Речь, прежде всего, идет о первой и второй мировых войнах - в них Швеция не участвовала, сделав при этом два резких экономических скачка и построив, как говорят сами шведы, общество всеобщего благоденствия.

Впрочем, полностью отгородиться от происходящих на международной арене событий шведы не захотели. Просто вместо пушек, авианосцев и томагавков они начали развивать и культивировать принципы информационных войн. Боролись шведы само собой за права человека, попутно продвигая на мировой арене свои товарные брэнды и весьма эффективно защищая свой внутренний рынок абсолютно нерыночными методами.

Таким образом, в 70-х годах прошлого века сытые шведы благополучно победили остатки авторитаризма внутри страны, и им нужно было хоть куда-нибудь деть прямо-таки бьющую через край энергию. К примеру, в Швеции было очень почетно общаться с жителями Кубы и Перу, бежавшими в Скандинавию от Кастро и Пиночета. Ведь они же пострадали по идейным соображениям!

Именно в 70-е годы и начался массовый исход "идейных пострадавших" в Швецию. Сколько именно их приехало в страну за это время, сказать сложно. Однако кое-что удалось выяснить. Вместе с настоящими мигрантами из стран Западной Европы, приехавшими в Швецию на заработки после Второй мировой войны, "идейные пострадавшие" составляют более 20% населения страны. Причем в крупных городах их число может доходить до 30-35%, в чем лично убедился корреспондент деловая газеты «Золотой Рог» , прогуливаясь по улицам Гетеборга.

Люди, выражаясь политкорректно, с темным и желтым цветом кожи встречаются каждые две-три минуты, зато истинных шведов, то есть натуральных блондинок и блондинов, раз-два и обчелся. Если быть точнее, то за шесть дней пребывания в Гетеборге автору этих строк удалось насчитать лишь пять таких "особей". Картина знакома. Беженцы и мигранты не хотят селиться в небольших муниципалитетах, где, кстати, существует нехватка рабочих рук, а оседают в крупных городах и неплохо живут на пособия.

Газеты и водка

Кстати, возвращаясь к социализму и рассказывая о его шведской ипостаси, естественно, нельзя не затронуть экономическую модель. Как устроены машиностроение или торговля, рассказать, конечно, вряд ли удастся, однако структура шведских СМИ прямо-таки наталкивает на мысль о глубоком государственном администрировании всех без исключения отраслей материального и нематериального производства.

Если кратко, то здесь все давно поделено. К примеру, одним телекомпаниям разрешено зарабатывать сугубо на рекламу, другие - загнаны на кабельный уровень. Кроме того, есть так называемое общественное телевидение, живущее только на обязательные платежи населения. Причем вносить их необходимо не единовременно при покупке телевизора, а раз в квартал.

Аналогичная ситуация действует на рынке ежедневных газет: одни из них распространяются только по подписке, другие - только в розницу. А еще в Швеции действует закон о том, что вторая по тиражу газета в муниципалитете имеет право на бюджетные субсидии, не дающие ей тихо и мирно обанкротиться.

Сами шведы называют эту систему справедливой и рыночной, при этом даже профессор экономики, который 15 лет назад в буквальном смысле слова "нарисовал" структуру шведских СМИ, не смог объяснить, какую же экономику в России строили последнее десятилетие. Вместо этого он рассказал об одной весьма занятной теории, позволяющей легко объяснить тягу россиян к чтению газет. Оказывается, количество газет, выпускаемых в той или иной стране на 1 тыс. жителей, напрямую коррелирует с любимым алкогольным напитком нации. В самых читающих странах Европы (Норвегии, Финляндии, Швеции) пьют водку, в среднечитающих (Дания, Бельгия, Ирландия, Германия) - пиво, а в мало читающих (Италия, Испания, Португалия, Греция) - вино.

Кстати, родство шведов с русскими на алкогольной почве очень устойчиво. В самой Швеции даже говорят, что "мы хорошо друг друга понимаем, поскольку находимся в одном поясе водки". Шведы действительно много пьют, практически не закусывая (наверное, потому, что бутылка самой плохонькой водки там стоит 600-700 руб.), и, представьте себе, очень громко дебоширят. Причем, как утверждали живущие в Гетеборге выходцы из России, гораздо сильней и громче, чем мы с вами.

Правда, в отличие от русских, шведы напиваются точно по расписанию - раз в неделю по пятницам. Остальные шесть дней они чистой воды европейцы, борющиеся за свои права и ждущие следующей... пятницы.

Алексей Каплунов