Александр Квасьневский: «Европа не должна отделяться от Америки»

Глава Польши всегда был самым преданным сторонником президента Буша, в частности по иракскому вопросу

На следующий день после переизбрания Джорджа Буша страны Центральной Европы стали задаваться вопросом о своем участии в антииракской коалиции. Венгрия была первой страной «новой Европы», которая непосредственно в день выборов в США объявила о намерении вывести свой контингент в составе 300 человек с территории Ирака до 31 марта 2005 года.

Аналогичный вопрос встал и перед Польшей, 70% населения которой выступает за вывод войск. Польша отправила в Ирак 2 500 солдат и руководит 6000-ым международным контингентом, дислоцированным на юге страны. В течение последних недель президент Польши не жалел критики в адрес бывшей администрации Буша, хотя по-прежнему утверждал, что для Варшавы будет лучше продолжать сотрудничество с США.      

Figaro: - Чем Вы можете объяснить столь убедительную победу Джорджа Буша?

Александр Квасьневский: - Буш, во многом благодаря Ираку, имел возможность доказать свою значимость государственного деятеля. Во время первого президентского срока ему приходилось сталкиваться с очень сложными, даже критическими, ситуациями, но он находил выход из этих ситуаций. Где-то лучше, где-то хуже, но главное, что эти ситуации разрешались. Кроме того, Буш – предсказуемый человек, которого большинство американцев понимают. Он действует в соответствии с техасскими принципами, для него – либо белое, либо черное, либо хорошо, либо плохо. Однако высокий рейтинг Керри говорит о сильном расколе в американском обществе. Рукопожатие, которым обменялись соперники на следующий день после выборов, обнадеживает. Этот жест означает, что Буш прекрасно осознает необходимость примирить эти две Америки, и что Керри также приложит усилия для того, чтобы пропасть не увеличивалась, несмотря на то, что и без того имеющие большинство в Конгрессе республиканцы могут поддаться соблазну установить там свое превосходство.     

F.: - Несколько недель назад Вы предостерегли Джорджа Буша от «проведения политики американского господства в Ираке и во всем мире». Это предупреждение, по-прежнему, остается в силе?   

А.К.: - Да, но, на мой взгляд, это не личная позиция Буша. Я не один раз имел возможность беседовать с ним, и я убежден, что его идеи куда более умерены, а точка зрения уравновешена. Проблема в том, что некоторые представители неоконсервативного направления считают, что США  - единственная сверхдержава, что Европе не хватает политической воли, и что она занята исключительно своими делами, что Китай еще недостаточно окреп, чтобы противостоять Штатам, и что, таким образом, лишь Америка способна единолично решать разнообразные конфликты, возникающие в мире. Это плохая политика. Я неоднократно говорил об этом Бушу, и думаю, он услышал меня.

Со своей стороны европейцам следует понять, что чем больше мы отдаляемся от Америки, тем больше риск того, что неоконсерватизм будет навязывать свои позиции. Сегодня США и Европа напоминают два поезда, идущих в противоположных направлениях. Существует угроза того, что обрушится сам фундамент отношений с заокеанским партнером, а ведь сотрудничество с США, как и прежде, имеет огромное значение для безопасности и развития Европы.          

F.:- Наличие в Ираке оружия массового уничтожения так и не было доказано. Вы жалеете, что отправили войска в Ирак?

А.К.: - Нет, хотя это решение было нелегким. Я сожалел бы о нем, если бы интернациональная миссия потерпела фиаско, если бы ее цели не были достигнуты. Но я верю, что нам удастся стабилизировать ситуацию в Ираке. Да, в первое время, т.е. сразу после вторжения в Ирак, коалиции явно не хватало политической дальновидности. Теперь все по-другому, по крайней мере, на протяжении последнего года. У Ирака есть временная конституция и временное правительство. В январе пройдут выборы, иракские власти получат официальные полномочия и смогут сами определить принципы, в соответствии  с которыми международная коалиция будет находиться на иракской территории. Интеграция в ряды международной коалиции иракских войск может положить начало новому этапу. Ирак станет суверенным государством, мы сможем вместе бороться против терроризма. Наконец, появится возможность для восстановления страны, а, значит, и для стабилизации положения во всем регионе. Сценарий вполне реалистичный, в осуществлении которого ООН сможет сыграть важную роль. Я убежден, что при наличии  мандата ООН не исключено участие в восстановлении Ирака таких стран, как Франция, Германия и Бельгия.

F.: - Предполагалось, что американское вторжение в Ирак нанесет удар по терроризму. Не получилось ли наоборот?

А.К.: - Саддам Хусейн был реальной угрозой для мира. Он оккупировал Кувейт, напал на Иран...

F.:- Но Запад ведь поддерживал Хусейна во время ирако-иранского конфликта...

А.К.:- Я не хотел бы сейчас дискутировать на тему изменчивой политики наших американских или французских партнеров в отношении режима Саддама Хусейна. Есть много примеров того, когда они поддерживали тот или иной режим, а потом этот режим превращался в террористическую силу. В любом случае, Хусейн был опасным диктатором.

F.: - С этим никто не спорит. Но настолько ли оправдывает это лживые заявления администрации Буша?

А.К.: - Ответственность за это лежит на американских и британских разведслужбах. Это они заявляли, что Ирак готов применить оружие массового уничтожения. В действительности, они не могли сказать, что конкретно происходит в Ираке. А это уже проблема Джорджа Буша и Тони Блэра.

F.: - Когда вы планируете вывести из Ирака польские войска?

А.К.: - Одна оппозиционная партия потребовала вывести их незамедлительно. В нынешней ситуации это было бы безответственным шагом. Мы хотим уйти, но сначала мы хотим завершить свою миссию. С будущего года мы намерены сократить численность нашего контингента, наши подразделения будут постепенно заменяться иракскими частями, подготовкой которых мы занимаемся в настоящий момент. После иракских выборов мы обсудим дальнейшую судьбу интернациональных сил в Ираке с американцами, странами – членами коалиции и иракским правительством. Как будут выглядеть коалиционные силы, оставшиеся там? Будут ли иракские власти сотрудничать с ООН? Нынешняя схема может претерпеть существенные изменения.

F.: - Начало второго президентского срока Буша совпадает с кончиной Арафата. Изменит ли это ситуацию на Ближнем Востоке?

А.К.: - Это дает возможность добиться очень важных качественных сдвигов, для Джорджа Буша это шанс выступить с новыми инициативами. Арафат сделал много хорошего, за это он достоин уважения. Но он сумел сделать и много плохого. Эта страница истории уже перевернута, и сейчас необходимо найти долгосрочные решения. Предстоящие недели станут решающими в переговорах по Ближнему Востоку: либо они увенчаются успехом, либо потерпят неудачу.  

F.: - Как Вы оцениваете сегодняшние франко-польские отношения?

А.К.: - В наших отношениях было много трудных, а порой даже опасных, моментов, но нам удалось уладить разногласия с Францией, равно как и с Германией. Когда в ходе моего последнего визита во Францию президент Ширак заявил, что «Франция и Польша вновь обрели друг друга», когда он говорил о необходимости вывести наши отношения на более высокий уровень, я не счел это за лесть. Напротив, я расценил эти слова как серьезный жест по отношению к стране, по-своему имеющей значимость, несмотря на то, что наш экономический потенциал нельзя сравнивать с потенциалом Франции или Германии.

F.: - Вы простили Жака Ширака за его прошлогодний выпад в адрес Польши в разгар трансатлантического кризиса? Тогда он упрекнул Польшу и семь других стран в том, что «они не воспользовались возможностью промолчать»?

А.К.: - Да, простил. И давно. Мы объяснились во время встречи Веймарского Треугольника в мае 2003 года во Вроцлаве. Я помню, как президент Ширак не решался пойти на рынок в старой части города, он опасался недоброжелательной реакции со стороны горожан. Но этого не случилось, и он покинул Вроцлав очень довольный. Никакой обиды у нас не осталось, ведь нельзя же требовать от Польши XXI века играть «немые» роли на политической сцене. Это невозможно. Исторический опыт показывает, что, к счастью, поляки никогда не молчали, а уж если они говорят, то они созидательны и изобретательны.  

F.: - Перспектива «разноскоростной» Европы не вызывает у Вас беспокойство?

А.К.: - Теоретически речь об этом не идет, но мы чувствуем, что на практике это может случиться. Нужно быть бдительными, у стран Евросоюза имеется достаточно причин и между ними существует достаточно различий для того, чтобы такая 'разноскоростная' Европа стала реальностью. Поэтому необходимо, чтобы развитые страны помогали более слабым наверстать это отставание. Также нужно, чтобы развивался и определенный менталитет, чтобы каждый осознал, что является частью европейского дома.

F.: - Претензии прошлых лет проявляют завидную живучесть. Они по-прежнему отравляют польско-германские отношения. Считаете ли Вы возможным в этой связи появление европейского гражданства?

А.К.: - Я понимаю, каковы были ощущения немецких беженцев, которых в конце Второй мировой войны вынудили покинуть восточные территории Германии. Но историю нельзя переписать. Не будем забывать, кто развязал эту войну, кто в ней агрессор, а кто жертва. Европейское гражданство станет возможным, если будет основано на правде. Его характерная черта? Скажу так: гармоничное разнообразие.

F.:- Трансатлантический кризис выявил целый ряд разногласий внутри ЕС. Не наблюдается ли то же самое в отношениях с Россией?

А.К.: - Не думаю. Мы заинтересованы в том, чтобы Россия как можно более тесно сотрудничала с ЕС. Рассеялись и опасения российской стороны, связанные с расширением Евросоюза. Вопреки ожиданиям, вступление Польши в ЕС не привело к сокращению товарооборота с Россией. Напротив, за семь месяцев текущего года он вырос на 60%. Конечно, нам не хотелось бы, чтобы ЕС и Россия вели переговоры у нас за спиной. Польшу можно критиковать, говорить о том, что она – трудный партнер, и все из-за того, что она решила вмешаться в иракский кризис, но ее нельзя игнорировать.

F.:- Вас не тревожат авторитарные перегибы президента Путина?

А.К.: - Меня скорее тревожит слабость гражданского общества в России. Истинная демократия может развиваться лишь при наличии гражданского общества.

F.: - Назовите самый большой успех и самое большое поражение Польши с 1989 года?

А.К.: - Мы обеспечили свою безопасность, вступив в ЕС и НАТО. Что же касается неудач, это, пожалуй, неспособность стабилизировать политическую ситуацию, кризис доверия к институтам власти, безответственность ряда политиков, глядя на которых, создается впечатление, что они стремятся во власть исключительно ради власти. Я мог бы вам назвать десяток имен депутатов, которые уже не раз сменили политическую вывеску. Представьте себе французского депутата, который в течение одного депутатского срока называл бы себя то голлистом, то социалистом, то лепеновцом! Говоря о неудачах, нельзя забывать и о коррупции, этой болезни всех стран, переживающих переходный период.

         Собственный перевод