Кадры решают все?

Кстати, в самой шикарной гостинице Ташкента «Интерконтиненталь», что, еще более симптоматично, буквально в 150–200 метрах от головного офиса Национального банка внешнеэкономической деятельности (он был председателем правления Национального банка в период с 1992 по 1998 годы — прим. А.А.). Как говорится, «все возвращается на круги своя»…

Назначение на его место Вячеслава Голышева, и при этом корректная ликвидация приставки «первый вице-премьер» может означать лишь одно: эта фигура не является ключевой, а падение Азимова — начало более глубокого забвения.

Забвения человека, которого финансовые круги Запада считали прямым преемником Ислама Каримова. Интернет забит всевозможной аналитикой о том, что смещение Азимова означает конец прозападного курса Узбекистана, его причаливание к российским и китайским портам.

События последних дней еще более явственно доказывают, что перетасовка карт в высшем узбекском истеблишменте может иметь куда более значительные последствия, чем все от нее ожидали. Во-первых, для Каримова наступил момент истины. Или продолжать опасную во всех отношениях игру с американцами, рискуя в конечном счете получить очередную цветную революцию, или создать нечто подобие регионального союза под прикрытием Китая и России. Судя по всему, лидер Узбекистана выбрал второе…

Чтобы осмыслить логику предпринятых Исламом Каримовым кадровых перестановок, необходимо обратиться к биографии двух этих людей: бывшего первого вице-премьера и настоящего вице-премьера. Свою трудовую биографию (взято из сайта «Центразия» — прим. А.А.) Рустам Азимов по тем временам начинал правильно: наладчиком на ташкентском заводе «Фотон». Университет, комсомол, ирригационный институт, целина, глава парткома, доцент партшколы. Его увидели сразу после того, как Узбекистан обрел независимость — осенью 1991 года. С 1992 года он занял должность председателя правления Национального банка внешнеэкономической деятельности, по тем временам ключевого для экономики Узбекистана финансового института. Узбекская экономика нуждалась в инвестициях, вливаниях из-за рубежа — эту стратегическую задачу и выполнял НБУ.

Азимов на себе испытал экономические эксперименты, которые ставил президент. С западной финансовой системой он знаком не понаслышке: с 1992 года Азимов является одновременно управляющим Европейского банка реконструкции и развития от Республики Узбекистан. За шесть лет работы в сотрудничестве с европейскими партнерами он много чего уяснил из западной системы управления деньгами.

В 1998 году это пригодилось, когда его назначили министром финансов. Два года спустя, в августе 2000 года, ему оказывают высочайшее доверие, добавляют к министерскому портфелю должность вице-премьера и руководителя общеэкономическим комплексом. Сие могло означать лишь одно: в руках Азимова оказались все самые ключевые вопросы экономики Узбекистана. Казалось, ему и карты в руки…

Четыре месяца спустя начался первый эксперимент, непонятно почему, но известно кем задуманный. Министерство экономики переименовали в Министерство макроэкономики и статистики. Наверное, это было сделано с тем, чтобы оптимизировать работу двух ведомств, объединив их под одной крышей. Так как за Азимовым сохранился пост вице-премьера, то ничего страшного на первый взгляд не случилось. Новое министерство просуществовало немногим более двух лет, и 24 декабря 2002 года было упразднено. Не прошло и месяца (22 января 2003 года — прим. А.А.), а Азимова стали снова именовать вице-премьером, министром экономики, руководителем общеэкономического комплекса. Несмотря на все эти переименования, экономическая политика Узбекистана так и претерпела больших изменений. С середины 90-х годов прошлого века инвестиционная среда в стране только ухудшалась. По всей вероятности, в 1998 году Каримов поднял Азимова на уровень министра финансов с целью оздоровления все ухудшающейся макроэкономической ситуации. Теперь постараюсь дать ответ, почему не получилось не только оздоровления, но и реанимации стагнирующей узбекской экономики.

В большей степени это вопрос субъективный. Ислам Каримов до середины 90-х годов прошлого века мог не беспокоиться за экономику. Она более-менее развивалась, предпринимательство было прибыльным, а налоги и другие обязательные платежи не столь драконовскими, как сегодня.

Движение узбекской экономики по наклонной началось с того самого момента, когда государство решило взять предпринимательство под свой контроль. Попытки сделать предпринимателей еще одним источником пополнения бездонного государственного бюджета обернулись резким повышением налогов и платежей.

По всей вероятности, Каримов был поначалу озадачен неадекватной реакцией бизнеса, не желающего платить неподъемные налоги. Потом разочарован, далее — разъярен. За последнее десятилетие в Узбекистане апробировали все: учреждение, а потом немного запоздалое упразднение Госконтроля (показавшего, что указы и постановления, принимаемые на самом верху попросту не выполняются — прим. А.А.), усиление фискальных органов, травля тех, кто добровольно не хотел платить налоги, метод кнута и пряника. Последний заключается в том, что с такого-то числа уменьшается, к примеру, процент реинвестирования Центрального банка. Но с того самого числа увеличивается другой налог, о котором публично не говорят.

Так случилось совсем недавно, когда громогласно было объявлено о снижении налогового бремени в связи с общеизвестными четырьмя президентскими указами и одним постановлением. Втихую же произошло то, о чем писала московская «Финансовая газета» 21 июля 2005 года: «В Узбекистане отменены льготы по налогу на землю для предприятий производственной сферы с иностранными инвестициями с целью рационализации использования земельных ресурсов. Узбекские власти намерены также повысить размер ставки налога на землю. В Узбекистане также отказались от использования льгот по НДС и по налогу на прибыль предприятий производственной сферы с иностранными инвестициями, которые ранее могли пользоваться указанными льготами на протяжении двух лет с момента регистрации при условии, что доля иностранных инвестиций в уставном капитале превышала 30 процентов».

Кого можно обмануть таким образом? Думаю, серьезных финансистов такими нехитрыми схемами облапошить невозможно. Не знаю, кто пытается это делать, но некоторые ассоциации все же появляются.

Президент уже давно не играет стимулирующую для узбекской экономики роль. Зачастую он ее тормозит и, что самое тревожное, тащит в яму, дна которого никто не видит. Назначение Азимова министром финансов в 1998 году и стало одной из мер оздоровления экономики. А почему она не сработала, знает только президент. Ни для кого не секрет, что он жестко контролирует процесс принятия решений и без его одобрения ничего в стране не происходит. Поэтому изначально любые попытки Азимова реформировать узбекскую экономику были обречены. Каримов не хочет никого слушать, ничего менять, а после андижанских событий понял одну простую истину: гарантии его режиму могут дать только подобные ему режимы.

А что же Вячеслав Голышев? Выпускник Ташкентского института народного хозяйства, старый партийный работник (по данным сайта «Центразия» — прим. А.А.), он в 90-е годы прошлого столетия какое-то время работал в Министерстве макроэкономики и статистики, то бишь под чутким руководством Рустама Азимова. Государственный советник президента по вопросам социально-экономической политики (1996-июнь 2003-го), потом необъяснимый перевод заместителем государственного советника президента по вопросам социально-экономической политики.

Вячеслав Аркадьевич тоже пережил проблемы в карьере, которые выше упомянуты. Член и председатель всевозможных координационных советов, депутат. Знаете, чего не хватает в биографии человека, который сейчас держит свой указательный палец на пульсе узбекской экономики? Опыта по-настоящему руководящей работы. Он всегда был ведомым, и почти никогда ведущим. Наверное, на этом этапе кадровой чехарды персона готовящегося к заслуженному отдыху Вячеслава Голышева выгодна во всех отношениях. Убрать можно без проблем и зазрения совести, а посидеть на вице-премьерской должности будет «тише воды, ниже травы». Как говорят люди из окружения президента, «влияние (Голышева — прим. А.А.) на суть принимаемых решений близко к нулю».

Неравноценная, получается, замена. Вместо довольно молодого, амбициозного, крайне прозападно настроенного Азимова следить за узбекской экономикой поручили грамотному, умному, однако без опыта самостоятельной работы человеку. Можно ли эту смену объяснить лишь одним мотивом — отказом от стратегического сотрудничества с США и переориентацией на Россию и Китай?

С такими выводами спешить не стоит. С 13 мая 2005 года прошло не так много времени, чтобы делать далеко идущие выводы. Правда, в этот четырехмесячный срок уместилось то, что раньше происходило в течение нескольких лет. Саммит Шанхайской организации сотрудничества в Астане и резкая в отношении военных баз США Декларация, вывоз узбекских беженцев из Кыргызстана при содействии Управления по беженцам ООН, дальнейшее ухудшение узбекско-американских отношений вплоть до ноты Министерства иностранных дел, согласно которому база «Карши-Ханабад» должна быть освобождена в течение 180 дней.

Каримов предпринял очередную попытку сохранить полный контроль за Узбекистаном и его правящей верхушкой. Отстранение Азимова — ход в политике почти традиционный. Президент, который хочет всегда оставаться президентом, не потерпит рядом с собой человека более умного, тем более перспективного. Это обычная человеческая ревность. Она и в политике случается. Если повнимательней присмотреться…