Элис Купер

Корреспондент «Каравана» в Вене встретился с легендарным Элисом Купером. Оказалось, он и сам бывает шокирован тем, что читает о себе в прессе…

Винсент Фурние (чей сценический псевдоним уже более тридцати лет ласкает слух и звучит не иначе, как Элис Купер) так удачно объединил рок-музыку с элементами хоррор-шоу, что этот образ кормит его десятилетиями. «Король ужасов», урожденный житель Детройта, начал свою тогда еще полупрофессиональную карьеру в 17-летнем возрасте.

Затем поспешил перебраться в Лос-Анджелес, где попал под крыло музыкального гуру Фрэнка Заппы, который безошибочно определил в Винсенте восходящую звезду.

Собрав волю в кулак, Винсент медленно, но верно начинает свой подъем, переходя от автора и исполнителя легковесных песенок к хард-року и массивному шоу на сцене с гильотинами, психами, кровью и т.д. Самое интересное, что всю свою «золотую классику» король шок-рока относит к периоду 70-х годов, хотя ему есть чем гордиться и в 80-х, и 90-х.

Фурние в строю и по сей день записывает для себя и своих самых преданных поклонников пластинки и катается по миру со старыми хитами. Не так давно маэстро выступил с работой «Тhe Eyes Of Alice Cooper», которая, к счастью, положила конец его заигрываниям с современными ритмами и жестким звуком а-ля Мэрилин Мэнсон и вернула его в стезю привычного мелодик-рока а-ля Элис Купер.

Откатав годами не меняющуюся программу дома, Винсент нагрянул в Европу с серией мощных фестивальных и сольных выступлений, словно заявляя о себе лишний раз: «Ну что, мальчики и девочки, я играю не только в гольф!»

Нам удалось встретиться с Элисом в Вене, застав его уже в автобусе, только что вернувшегося с легкого венского шоппинга.

- Элис, когда ты каждый вечер исполняешь свой самый первый хит «I’m 18»(«Мне 18»), из твоих уст это звучит так же достоверно, как тридцать лет назад?

— Из моих уст — нет, а из уст Элиса — да! Кстати, сколько ему лет? Когда ему 15, а когда и 100. Все зависит от конкретной песни, в данном случае в нем задора на все 18. А когда он поет «School’s Out», то ему, скажем, уже 22.

- Кстати, если ты уж вспомнил «School’s Out»… Ведь эта композиция стала настоящим гимном молодежи, повествующем в весьма свободной манере о конце учебного года. У тебя самого были проблемы с системой американского образования?

— Мне кажется, в Америке есть два по-настоящему счастливых момента, о которых все знают и которых все ждут: это Рождество, когда люди вскрывают коробки с подарками, и конец учебного года.

Каждый школьник тогда говорит себе: «Черт, да я ведь свободен на целых три месяца!» Таким образом, в эти три минуты, пока идет песня, кто угодно может погрузиться в атмосферу последнего школьного звонка, ведь каждый из нас переживал это не один раз в своей жизни.

- Ты не раз делал резкие заявления в адрес тех, кто критикует твои шоу, полагая, что они несут в себе пропаганду насилия и жестокости…

— В 70-е годы мое шоу действительно шокировало людей, это было свежо, тогда было гораздо проще кого-то удивить, чтобы тебя запомнили.

Но тогда же вышла экранизация «Заводного апельсина», и вот тогда народ был шокирован по-настоящему. Что касается «кошмара Элиса Купера», то в большинстве случаев все, что обо мне говорилось и говорится, — не иначе как плод фантазии твоих коллег. Но я не в обиде, пусть развивают у людей фантазию и воображение.

То же самое относится и к музыкальным критикам, у которых фантазия и так богатая, но у них проблемы с совестью. Иногда я сам бываю шокирован, ознакомившись с очередной писаниной, повествующей обо мне и якобы моих поступках.

- Кстати, как ты относишься к молодым музыкантам, которые без разбора раскрашивают себе лица ради оригинального сценического имиджа?

— Ко мне многие обращаются за советом: что им сделать, как раскраситься, чтобы избежать параллелей со мной.

Знаешь, люди думают иногда, что я эдакий Оби Ван Кеноби из «Звездных войн» и занимаюсь музыкой не 35 лет, а вечно (смеется). В таких случаях я советую отказаться от идеи быть похожими на Элиса Купера, Мэрилина Мэнсона или KISS, так как эти исполнители имеют свой неповторимый стиль и образ.

В любом случае я предпочтение отдаю все же музыке, хочешь быть запоминающимся — пиши побольше хороших песен. Я до всех пытаюсь донести, что, если пытаешься построить свою карьеру исключительно на имидже, поверь, она не будет долгой.

- Если мы уж заговорили о молодом поколении групп, то кого бы ты назвал наиболее влиятельной рок-группой за последние двадцать лет?

— За последние двадцать лет? Наиболее влиятельные — хорошее выражение. Так, дай подумать. Я, пожалуй, бы назвал Guns’n’Roses, это лучшая хард-рок группа, появившаяся за последние двадцать лет. Я знаю, многие бы сказали, что это Nirvana, но только не я. У Guns была безумно короткая, но удачливая и яркая карьера, они написали ворох отличных песен, у них был дух, они были великолепны на сцене.

Я помню, мы их взяли с собой в их первое серьезное турне, и, должен признаться, в какой-то мере они повлияли и на меня.

- Элис, не кажется ли тебе, что в последние годы тексты песен в рок-музыке утратили свое исконное предназначение?

— Иногда мне кажется, что гитарный риф — это ядро песни, ее стимул и стержень. Если ты его написал и он действительно классный, то глотка уже доделает все, что необходимо.

Да в конце концов, какие бы слова ты ни придумал, важно то, как ты сумеешь выразить себя со сцены, насколько убедительно это получится. Конечно, хорошо, если у тебя есть дар и талант писать интересные тексты, но только надо отдавать себе отчет в том, что без музыки они не имеют никакой силы.

- В 70-х годах у тебя был гораздо более постоянный коллектив, чем сегодня. Тебе не хотелось бы иметь постоянных музыкантов?

— Выступление Элиса Купера подразумевает, как правило, 15 песен, из которых 10 — это хиты «золотой эпохи». Не исполнив их, можно нарваться на непонимание и обиду аудитории. У The Who и Rolling Stones такие же проблемы.

Таким образом, мы обязаны сыграть и «School’s Out», и «No More Mr.Nice Guy», и «Billion Dollars Babies» — и получается, что мы можем сыграть очень ограниченное количество новых вещей.

Я не могу уже пользоваться услугами своих старых музыкантов, так как из них если кто и остался в музыкальном бизнесе, то уже давно занимается своей сольной карьерой, немало преуспев на этом поприще, чему я очень рад.

Я уже несколько лет играю с этими музыкантами, которые гастролируют и записываются со мною в студии и, честно говоря, не хотел бы никого отпускать из группы. Мы хорошо узнали друг друга и прекрасно сработались.

В группе, где собираются разные музыканты, важны в первую очередь личные качества кандидата, а что они умеют играть, ясно само собой. Потом, так же важно, есть ли у них чувство юмора, умеют ли они играть в карты, большой ли у них опыт гастрольной работы… Ну и в конце концов, симпатичны ли они лично мне!