Звезда Большого театра - Светлана Захарова

Захарова, ученица Киевского хореографического училища, стажировалась в Академии балета в Санкт-Петербурге, в 1996 году поступила в Мариинский театр, танцевала как гость в Нью-Йорке и Гранд Опера, перешла работать в Большой театр в Москве. Буквально на днях ей присвоено звание заслуженной артистки России.

Захарова — не первая балерина, которая переходит из Санкт-Петербурга (Ленинграда) в Москву (не говорю уж о хореографах ХХ века, начиная с А. А. Горского и кончая Ю. Н. Григоровичем, все главные балетмейстеры Большого театра пришли из Мариинского театра). Все они прижились в Москве, за исключением Галины Улановой, во всяком случае, она утверждала во всех интервью, что в Москву ее заставили перейти (лучшая балерина страны должна была танцевать в столице!), но она навсегда осталась ленинградкой. Это интервью с Захаровой — второе, данное балериной специально для газеты «Русский базар». Мы встретились в предпоследний день гастролей Большого театра в Нью-Йорке, назавтра Захарова должна была выступать в балете «Дочь фараона», а затем улететь на гастроли в Японию. Поэтому я постаралась сделать небольшое интервью, не мучить ее вопросами о том, что она думает о балете Большого, тем более что Захарова не так давно танцует в Москве. Параллельно я взяла интервью у Людмилы Семеняки, в недалеком прошлом — примма-балерины Большого театра , которая так же, как и Захарова, перешла в Москву из Петербурга (тогда — Ленинграда). Сейчас Семеняка является репетитором Захаровой. Семеняка пришла в Большой театр начинающей танцовщицей и сразу попала в среду московских балетных премьеров, «как на Олимп», по ее выражению. Захарова же пришла в Большой театр, будучи звездой мирового балета.

Творческий альянс новой балерины и педагога сложился еще до перехода Захаровой в Москву. Светлана перешла работать в Большой театр, потому что захотела поменять свою жизнь: место жизни, место работы. Горько было расставаться с педагогом Ольгой Николаевной Моисеевой. «Мне было всего 17 лет, когда я пришла в Мариинский театр, — говорит Захарова. — Балериной я стала под ее присмотром. Обо всем остальном я не думала, мне казалось, что впереди меня ждет что-то неведомое и интересное. Было страшно, конечно, но в тот момент это было правильное решение, я не жалею об этом».

Н.А.: А тебе не жалко было расставаться с репертуаром Мариинского театра?

С.З.: Конечно, я потеряла такие любимые мною партии, как Манон и Джульетта. В Мариинском театре сейчас приглашают новых хореографов… но в остальном в Большом я танцую тот же репертуар, что и в Петербурге. Зато в Москве я сделала большую новую работу: роль Аспиччии в «Дочери фараона», по ней снят красивый фильм — это замечательно, не всем удается заснять свои выступления. В прошлом сезоне я сделала интересную работу в балете Дж.Неймайерам. Я танцую классические балеты Григоровича, это все как будто та же классика, но сделано в другом ключе. Это очень меня развивает.

Н.А.: Кто пригласил тебя в Москву? Алексей Ратманский?

С.З.: Нет, меня пригласил директор Анатолий Иксанов, благодаря ему я поверила, что у меня не будет сложностей в другом театре. А с Ратманским у меня отношения нормальные, рабочие. Я в его балетах не занята, поэтому Ратманский практически почти не приходит к нам на репетиции, но когда приходит и делает какие-либо замечания, я прислушиваюсь к его мнению: он профессионал, интересно, что он говорит. Я, к сожалению, не танцую его балеты, но на своем концерте в Москве, который делала в прошлом сезоне, я танцевала его номер «Средний дуэт», в тот момент мы с ним серьезно репетировали. Непосредственно со мной работает Людмила Ивановна Семеняка. Я с ней познакомилась еще до того, как перешла в Большой театр. Я несколько раз приезжала как гость в Большой театр и просила, чтобы она поприсутствовала на моих репетициях.

Н.А.: Что ты танцевала?

С.З.: «Жизель» с Колей Цискаридзе и на юбилее Марины Тимофеевны Семеновой я танцевала «Тени» из «Баядерки» тоже с ним. И тогда Людмила Ивановна приходила на репетиции, помогала мне как репетитор. Поэтому когда я принимала решение о переходе в Большой театр, это обстоятельство тоже играло роль. Я была спокойна: у меня будет высокопрофессиональный репетитор. Знаете, здесь, в Москве, у меня возникло такое интересное окружение, которого не было в Петербурге.

Н.А.: Часто ли ты смотрела спектакли Большого театра до того, как перешла туда работать? Представляла ли ты себе его стиль?

С.З.: Я видела труппу, когда она приезжала на гастроли в Мариинку, я танцевала с некоторыми премьерами их театра, я знакома с балеринами. Я знала стиль Большого театра, у меня нет никаких проблем. Когда я прихожу в здание Большого театра — я прихожу домой. Безразмерный, живой театр. Если сцена этого театра тебя приняла, ты будешь чувствовать себя в этом театре все лучше и лучше. Если сцена тебя не приняла, ты все время будешь чувствовать себя на ней неуверенно. Я почувствовала, что театр меня принял, сцену я заполняла собой, последние спектакли, перед закрытием театра на ремонт были особыми спектаклями, это были незабываемые моменты, жалко расставаться… Я почувствовала каждое место на этой сцене, для меня это — счастливая сцена.

Н.А.: А в Мариинском театре было такое же ощущение?

С:З: В Мариинке это была уже больше привычка, я думаю. Рутинная работа. В Мариинском театре у меня был другой статус, я пришла туда девочкой, мне говорили: ну, вот эту роль попробуй, ну вот эту… А в Большой театр я пришла как прима-балерина. Я здесь все время нахожусь в состоянии творческого напряжения, все время надо так работать, чтобы люди говорили: да, действительно, она первая, она лучшая. Поэтому все время надо экспериментировать, придумывать что-то новое, что не могут делать все…

Н.А.: Как тебе нравится «Дочь фараона»?

С.З.: «Дочь фараона» — очень сложный балет. Когда танцую его, я не испытываю того же удовольствия, которое я получаю от других классических балетов. Очень много различных движений, ведущая балерина практически все время на сцене, она убегает за кулисы на несколько секунд, чтобы переодеть костюм. Но когда я увидела спектакль на DVD, у меня поднялось настроение: я вижу, что то, над чем мы трудимся, очень интересно выглядит со стороны. Зрителям балет нравится — и в Москве, и в Лондоне, и в Париже, и в Нью-Йорке.

Н.А.: Как тебя встретили артисты Большого театра?

С.З.: Я говорила: со многими партнерами я уже танцевала, ребята меня встретили тепло, да и многие балерины тоже, труппа, мне кажется, встретила меня с интересом. Как человека они меня не знали, знали только, что взяли звезду в Большой. Для балерин, которые ведут спектакли, принять меня, наверно, было сложно: новый человек, новая конкуренция. Поэтому отношения с разными балеринами складываются по-разному, а с ребятами — хорошо.

Н.А.: Как складывается личная жизнь?

С.З.: В театре не может быть никакой личной жизни. Для себя я когда-то решила, что не хочу иметь партнера на сцене партнером в жизни, не хочу иметь партнером любимого человека.

Н.А.: А есть любимый человек?

С.З.: Да, но он — не из балетного мира. Я решила: для меня так лучше. Обычно, когда влюбляешься в партнеров, с которыми танцуешь, начинаешь смотреть только на них. А так как я — звезда, получается что мы две звезды вместе. Это невозможно жить, когда в доме находятся две звезды. За мужчиной-звездой нужно ухаживать, а я хочу, чтобы за мной ухаживали, конечно, я с удовольствием помогала бы мужу дома, но это очень трудно в нашей профессии. Очень часто я вижу, что у таких пар, которые танцуют вместе, только видимость счастья на людях, а на самом деле люди остыли друг к другу, иногда такие браки грустно заканчиваются. Я думаю, балерине лучше иметь друга, мужа — не балетного.

Н.А.: А ты продолжаешь танцевать со своим петербургским партнером — Игорем Зеленским?

С.З.: Да, конечно, когда я приезжаю в Мариинский театр, я с ним танцую. Труппа в Мариинке относится ко мне по-доброму. Приятно, когда после спектакля девушки из кордебалета говорят мне: « Как жаль, что ты ушла, приезжай к нам почаще, у нас так не танцуют…»

Н.А.: С кем из партнеров ты любишь танцевать?

С.З.: Мне нравится танцевать с Андреем Уваровым, ездим вместе на гастроли — у меня контракты с Ла Скала, с Гранд Опера, с Канадой, в Испании, гала-концерты…

Мы записывали интервью, сидя в кафе на улице в Линкольн центре. Сама уличная жизнь в этом центре Нью-Йорка праздничная, насыщенная, такая, какой должна быть площадь в испанском городе перед выходом Китри…