Новый поворот в

По мнению многих наблюдателей, грузинская исполнительная власть, чьи представители сначала демонстративно дистанцировались от идеи выхода из СНГ, а затем использовали свое влияние на парламентское большинство, чтобы отложить рассмотрение этого вопроса и в законодательном органе, сделали недвусмысленный «примирительный жест» в адрес России. Однако ответ Москвы оказался более чем своеобразным: в российской столице открылось московское представительство партии «Справедливость», возглавляет которую…находящийся в международном розыске за терроризм Игорь Георгадзе. Сам «беглый политик» на открытии офиса своей партии не присутствовал, но зато дал «телефонное» интервью газете «Известия», где сделал ряд примечательных заявлений. «Наш план прост, — заявил Игорь Георгадзе. — Мы хотим объединить нацию и привести Грузию к состоянию досрочных президентских и парламентских выборов. Тем самым попросить тех господ, которые там сейчас сидят, освободить помещение». Причем он грозит сделать это так же, как нынешняя власть попросила из кабинета Шеварднадзе. «Надо как можно скорее избавиться от „розового режима“, тогда Грузию будут воспринимать как государство, а не как театр марионеток», — добавил он. На вопрос о конкретных сроках, Георгадзе не смог точно ответить: «Ситуация уже созрела. Это может быть через месяц, а может — через полгода», пообещав, что 2006 год — это последний год пребывания у власти Михаила Саакашвили и его команды. Весьма прозрачно намекнул Игорь Георгадзе и о «социальной базе» своей партии. «Один миллион 200 тысяч наших соотечественников находятся за рубежом. Это наиболее активная, наиболее приспособленная часть населения. Среди них есть магнаты неслабого уровня, есть просто долларовые миллионеры, есть состоятельные люди, которые готовы нам помочь», — сказал Георгадзе. Конкретных имен, впрочем, на назвал — «зачем подставлять людей под удар?» — однако можно догадаться, что в реальности речь идет о таких персонах, как заместитель командующего группой российских войск в Закавказье (ГРВЗ) полковник Владимир Купарадзе и посол России в Грузии Владимир Чхиквишвили.

Затем Игорь Георгадзе принялся излагать свою политическую платформу: «На международной арене нас не воспринимают всерьез, в своем окружении мы рассорились со всеми, с кем можно и нельзя, у нас нет территориальной целостности, у нас большие проблемы в экономике, хотя те радостные буклеты, которые были распространены в двухлетнюю годовщину „революции роз“, говорят о 16 мифических победах». Каким образом это соотносится с «запуском» ВТС, ростом международного внимания к Грузии и т.д., Георгадзе пояснять не стал. Комментируя же восстановление конституционного порядка в Аджарии, новоявленный «оппозиционный лидер» не нашел ничего лучше, чем разразиться потоком политической брани: «Это просто смешно. Аджарию вернули довольно-таки давно, и возвращал ее дедушка Аслана Абашидзе. Мальчики, которые называют себя правительством, — это люди ниоткуда, люди без понятия о том, что такое государство, люди без принципов. Мы их называем „соросята“». После чего сделал куда более интересное заявление: «Популистские заявления Саакашвили о мирном походе на Сухуми отбрасывают нас на десятки лет назад в урегулировании этой проблемы». Более того, в самой партии «Справедливость» тема объединения Грузии, по его словам, «табуирована»: ну как же обещать восстановить территориальную целостность страны, если и за «Справедливостью», и за сепаратистами стоят одни и те же московские покровители?

В заключение Игорь Георгадзе принялся уверять аудиторию в своих симпатиях к Москве: «Мы хотим вбить в головы населения Грузии, что не надо дружить против кого-то. Сегодня Саакашвили дружит с Америкой против России. Этого преступного подхода не будет». Георгадзе назвал открытие московского представительства партии неким информационным прорывом. «Как только российские СМИ пишут о нас, грузинские тут же переводят и публикуют. То, о чем мы не можем сказать вслух в Грузии, мы говорим в России, и в Грузии нас слышат», — утверждает он. 

Впрочем, как уверены многие наблюдатели, вряд ли «внутриполитические» шансы Георгадзе можно рассматривать всерьез — если, конечно, он не намерен прийти к власти «на русских штыках», как в свое время это сделал в Афганистане Бабрак Кармаль. Скорее здесь проявляется вера во всемогущество «политической раскрутки»: на президентских выборах Саакашвили получил 90% голосов, как уверены многие наблюдатели, политическая ниша оппозиции и сегодня остается вакантной, и почему бы Игорю Георгадзе не «приватизировать» весь протестный электорат?

Однако, как показывает история с вопросом о выходе Грузии из СНГ, «политические популисты» в этой стране предпочитают выдвигать антироссийские лозунги. К тому же политика России на Южном Кавказе вообще и в Грузии в частности попросту не оставляет шансов пророссийским политикам.