Окончательно ли решен вопрос о выводе российских миротворцев?

В подписанном президентом Михаилом Саакашвили документе О национальной военной стратегии одной из опасностей, угрожающих государству, названы российские военные базы и расположенные в зоне конфликта российские миротворческие силы. Согласно документу, эти силы представляют собой «дестабилизирующий фактор» и служат «только сепаратистским режимам». В качестве опасностей, угрожающих грузинскому государству, пересчислены неурегулированные конфликты, вооруженные формирования сепаратистских режимов и нестабильная ситуация на Северном Кавказе.
В интервью газете «Мтели квира» военный эксперт Каха Кацитадзе заявляет, что было бы лучше, если б вопрос о выводе российских миротворцев был решен в международном формате, как и вопрос о выводе военных баз.

- «Мтели квира»: Батоно Каха, объявляя российские миротворческие силы опасными для государства, власть уверена, что вопрос об их выводе скоро будет окончательно решен. Так ли это?

- Каха Кацитадзе: Власти, как видно, этого хотят. Но проблема в другом — согласие на пребывание этих миротворческих сил как в Абхазии, так и в Самачабло, дали, кроме прочих, и власти Грузии. Особенно сложно обстоят дела в Абхазии, потому что, как признают наши власти и как гласит официальное соглашение, заменить там российских миротворцев без согласия абхазской стороны нельзя никак. Так что юридический механизм — механизм международного права — вступает в прямое противоречие с желаниями наших властей.
Необходимо также учесть, что расположенные в Абхазии силы имеют мандат СНГ, а Грузия — член СНГ. Непонятно: если мы выводим силы, действующие по мандату СНГ, тогда почему мы остаемся в СНГ? Здесь очень много противоречий, ведь если мы говорим "а", надо сказать и "б". Вступив на этот путь, понадобится денонсировать старое соглашение, но необходимо серьезно просчитать результаты этого шага. Естественно, после этого Грузии нечего будет делать в СНГ, и впоследствии понадобится предпринимать конкретные правовые действия. Но мне кажется, мы начинаем делать с конца там, где надо начинать с начала.

- «М.К»: Вы упомянули момент замены миротворцев, но нужно ли для безоговорочного вывода российских сил согласие абхазской стороны?

- К.К.: Насколько мне известно, это не проблема. Если одна сторона требует — вторая должна вывести. Я не думаю, что замена миротворцев будет катастрофой. Главное, чтобы ушли русские. В Карабахе между армянами и азербайджанцами русские не стоят, но война не возобновляется. Так что напрасно они нас пугают: мол, мы уйдем и начнется война.

- «М.К.»: Существует ли реальный способ их вывести? Поговорим сперва о Цхинвальской зоне.

- К.К.: В Цхинвали миротворцы имеют особый статус. Там стоят смешанные силы, в том числе принимавшие участие в конфликте. Одним из субъектов является Северная Осетия, являющееся частью Российской Федерации. Северная Осетия не имеет суверенных прав на содержание армии, но ее военные силы стоят на территории другого государства. Предположим, русские скажут: мы уйдем, а Северная Осетия останется. Что мы будем делать в таком случае?
Эти головоломки возникли из-за того, что было подписано 20 лет назад. Тогда никто не думал о будущих результатах. Помните, какие гении были тогда на переговорах?
Сегодня для вывода миротворцев должны быть созданы очень серьезные группы экспертов, в которые войдут специалисты по международному праву, политологи, военные и т.д. Надо хорошо расписать план действий и рекомендации, чтобы не пришлось нам отступать по нашей собственной вине, как это неоднократно случалось в последнее время.

- «М.К.»:Что должно быть главным в этих действиях и рекомендациях?

- К.К.: Лучше, чтобы все это решалось в международном формате, так как дело касается не только двух конфликтов. Это касается и Приднестровья, и Нагорного Карабаха, и Чечни. Что касается Чечни, Россия упрется: «Ни за что!» Остальные конфликты — это последние замороженные конфликты в Европе, так как ситуация в Косово понемногу налаживается. Оставшиеся замороженные конфликты должны регулироваться на базе международных конференций. Это, наверное, самое главное — ведь если бы не Стамбульское соглашение, русские может, и не согласились бы вывести свои базы. Параллельно и дипломаты должны стараться организовывать подобные конференции. Другой вопрос — в каком формате. Этот аспект должны обсуждать группы экспертов в самой стране. Прежде всего, надо хорошо уяснить, какие международно-правовые механизмы существуют, чтобы нейтрализовать последствия этих конфликтов, которые возникли в результате соглашений, подписанных в начале правления Шеварднадзе.

- «М.К.»: И наконец, нельзя ли объяснить популярно, почему нестабильная ситуация на Северном Кавказе представляет государственную опасность для Грузии?

- К.К.: Дело в том, что в эпоху глобализации понятие государственной опасности подверглось существенным модификациям. Это та опасность, которую одно государство создает для другого. Это значит, что конфликты могут распространяться и переходить на нашу территорию. Например, русские начнут преследовать чеченцев, чеченцы побегут к нам, и военные действия перекинутся непосредственно на нашу территорию. Это создаст множество проблем. Скажем, задержали того же чеченца; нормы международного права говорят, что делать с военнопленным, а он кто — военнопленный, террорист или просто мятежник? Но мятежник — это ведь не юридический статус… и т. д. 
Так что речь идет об опасности расползания хаоса, а не чьих-то целенаправленных действиях, хотя Россия своими неумными действиями создает такую опасность. Более того, это касается не только Чечни и Грузии, но и всего Северного Кавказа. Опасность может расти вширь, и никто не удивится, если она перекинется не только на территорию Грузии, но и на российское пространство, Ставрополь или Краснодар. Так что здесь главное — это бесконтрольная территория, бесконтрольные конфликты с тенденцией к расширению. Если смотреть на дело с такой точки зрения, это самая серьезная опасность для Грузии.