Зона строгого режима

В исправительных учреждениях главного управления исполнения наказаний, или ГУИН, Красноярского края сегодня содержатся несколько известных заключенных. Один из них — физик Валентин Данилов — отбывает наказание в Громадске… О буднях ИК-16 и обитателях колонии, известных и не очень, мы и решили рассказать.

Cедое зимнее утро. Занесенные снегом поля, тянущиеся вдоль автотрассы, вызывают тоску по зеленому лету. Становится еще тоскливее, когда за поворотом открывается знакомая картина: спираль «колючки» по периметру колонии, «скворечники» вышек с автоматчиками, прямоугольники зданий.

Контрольно-пропускной пункт.

- Сотовые телефоны? Оружие? Покажите сумку, — отчеканила сотрудница. Примечательно, что телефон пришлось сдать не только мне, но и сопровождавшему нас капитану Зайцеву.

…Прошло три года с тех пор, как мы были здесь в последний раз. Вроде бы на территории колонии ничего не изменилось. Однако на стенах столовой, например, здешние умельцы успели написать новые картины.

- Красиво! — восхищаюсь я. 

- А вы присмотритесь. Если небо — то в тучах, если пейзаж — то часто закат, — возражает капитан. — Я бы дома такое не повесил. И потом — вещи несут энергетику того, кто их создал. У меня дома ни одной вещи отсюда нет, какой бы красивой она ни была.

Владимир Александрович, кстати, тоже «тянет срок»: до пенсии два года осталось. А потом уйдет в школу и будет преподавать детям историю. По его словам, в колонии работать психологически сложно. Он перестал верить осужденным.

Жизнь за рупь двадцать

В столовой все те же ряды приземистых столиков со скамейками. На раздаче — пирамида алюминиевых кружек. Интересуюсь, чем кормят. На первое — борщ на мясном бульоне, на второе — перловка с кусками сала и сои. Плюс головка лука — основная биологически активная добавка против гриппа!.. А вот пекарня здесь своя. Мы попробовали серый колонистский хлебушек — показался солоноватым.

В столовой я встретила и «старого знакомого» — повара Виктора Ткачева. Виктор Леонидович (из своих 54 лет 37 провел в местах не столь отдаленных) рассказал, что теперь изменилось. Оказывается, сегодня колонистам дают сливочное масло, яйца, молоко. И если раньше на одного осужденного полагалось 80 граммов мяса, то теперь — 90. Несмотря на это, от некоторых осужденных все же поступают жалобы на качество питания. Сидеть Ткачеву, осужденному за бандитизм, еще до 2010 года, но он надеется выйти раньше.

- Мне за 25 лет, знаете, как Громадск надоел! — сетует он. — Я уже и забыл, какой он есть, мой родной Канск. «Выплюнул» я свою жизнь за рупь двадцать.

На воле его никто не ждет. Родные умерли, жениться не успел. Вообще-то Ткачев — сторонник более жесткого порядка.

- Вот он украл у меня кусок мяса, посадили его, козла, в изолятор (извините, что так говорю). Прежде чем в изолятор посадить, его взвесили — 78 кг, а после изолятора он поправился на два кило. Это что — наказание?! — возмущается Ткачев. — Раньше в ШИЗО (штрафной изолятор. — Прим. ред.) 15 суток отсидел — идешь, за стеночку держишься и думаешь, стоит ли в следующий раз туда попадать? По моим понятиям, сейчас здесь курорт. Работать не надо, кормят. Женщин бы еще завезли, вообще бы освобождаться не надо было.

За что можно «схлопотать» от администрации колонии? За нарушение формы одежды (например, вышел на улицу без шапки), распорядка дня, курение в неположенном месте, создание конфликтной ситуации, за оскорбление представителя администрации. Наказание — от выговора до нескольких суток в ШИЗО. Злостные нарушители режима переводятся в отряд строгих условий содержания (ОСУС), куда сажают на девять месяцев.

Акулы прессы

Увидели мы и созданный год назад колониальный телерадиоцентр… Коллектив редакции состоит из пяти осужденных. Ежедневно они выпускают получасовую телепрограмму «Восточный экспресс» и радиопрограмму, ежемесячно — газету «Громадский вестник», отпечатанную на принтере. Такие телерадиоцентры созданы решением ГУИН по всей России. О работе редакции нам рассказали Игорь Бурдейн (осужден на 11 лет за разбойное нападение) и Алексей Чадаев (получил 16,5 года за бандитизм). Вы будете удивлены, но тематика программ очень даже разнообразна. Есть обязательная для просмотра телепередача социально-правовой направленности, есть авторские программы: «Объектив», «Зеленая аптека», «Экспресс-прикол». В последней, кстати, показывают сюжеты, снятые «скрытой» камерой. Представляете — колючка по периметру и «скрытая» камера? По словам Игоря (в «прошлой» жизни — инженера по снабжению администрации Норильска), собственное телевидение было встречено осужденными с удивлением. К тому же, далеко не все жаждали попасть в объектив камеры. А сейчас почти никто не отказывается от интервью.

За редактора в ТРЦ — москвич Алексей Чадаев. Утверждает, что когда-то учился в школе-студии МХАТ, но после того, как в Чечне погибли два его товарища, попросился туда. Уволился старшиной запаса разведроты ВДВ. Имеет награды, ранения. Содержится в отряде для инвалидов. Кстати, в колонии таких 14 человек, кто служил в Воздушно-десантных войсках.

- Что нас всех толкает на преступление? — рассуждает он. — Не секрет, что существовал негласный приказ во всех серьезных учреждениях: «чеченцев» не брать, тем более с такими травмами, как контузия. Поэтому кто-то на иглу сел, кто-то начал пить, а меня занесло в эти места…

Буду стрелять…

В восьмом отряде (его территория — зона в зоне за отдельным забором, за который без разрешения ни шагу) сплошь те, у кого «серьезные» сроки. Игорь Михеев сидит по 317-й — покушение на жизнь сотрудника милиции.

- Пускай не лезут, — комментирует он, стоя на табурете с «ножовкой». — У нас милиция коррумпированная. Не все же благородные милиционеры! Некоторые хотят чего-нибудь поиметь сверх того, что имеют. Приходится по ним стрелять. «И вы стреляли?» — спрашиваю. «Конечно!» — хрипит он. «Насмерть?!» — «Да нет, живой. Я насмерть их не убиваю, но наказывать иногда надо».

Случилось это «недоразумение» в Красноярске, в 2002 году. За перестрелку Игорю дали 18 лет.

- Сейчас реально по УДО (условно-досрочное освобождение. — Прим. ред.) выйти.

- Больше, надеюсь, не будете стрелять в милиционеров?

- Почему же нет, если будут лезть? — отвечает он. 

Вот и весь сказ!

Физик Данилов

Примерно полгода назад в колонию этапировали красноярского ученого Валентина Данилова. Бывший директор теплофизического центра КГТУ был арестован в феврале 2001-го. По версии прокуратуры, он передал Всекитайской импортно-экспортной компании точного машиностроения и Китайской академии космических технологий материалы, касающиеся систем защиты российских космических аппаратов от солнечного излучения. Суд подтвердил, что документы, проданные Даниловым китайской стороне, содержали государственную тайну. Ученый признан также виновным в присвоении 466 тысяч рублей, принадлежащих КГТУ. В декабре 2003 года коллегия присяжных заседателей краевого суда вынесла оправдательный вердикт по всем пунктам обвинения. Однако позже Верховный суд отменил это решение, и дело было направлено на новое рассмотрение. В итоге 5-го ноября 2004 года присяжные признали Данилова виновным. Известный физик прославил ИК-16 на всю Россию. От журналистов, говорят, вначале отбоя не было. Но он написал заявление, в котором отказался от общения с представителями прессы.

- Для нас он ничего собой не представляет, — говорил начальник колонии подполковник Владимир Дьячук. — Точно такой же осужденный, как и все. По приговору суда это — человек, «продавший» Родину.

Содержится «знаменитость» в отряде №2. Работает в читальном зале. Недавно ему привезли «огромное количество художественной и научной литературы». Как написал «Громадский вестник», Данилов безвозмездно передал все в колониальную среднюю школу, которой он оказывает методическую помощь. С его приходом оживилась работа научного общества, созданного при учебном заведении. Физик находится на обычном режиме содержания.

- Воздух его наш очень устраивает, — говорит начальник колонии. — В лесу, свежо, никакой загазованности. Режим благоприятный: подъем — в 6.30, отбой — в 22.00. Осужденные с «отрицательной направленностью» с ним не общаются. Он им не интересен, а они — ему. Данилову не тяжелее, чем другим, которые прибыли по первому сроку.

Работа — это привилегия

Промзона занимает большую часть колонии. Здесь находятся кирпичный завод, пилорама, котельная и кузница. На пилораме — собачий холод. Осужденные из шестого отряда пилят доски и брус. Бригадир Сергей Лопатин в ИК-16 шестой год. Осужден в Канске за драку, после которой потерпевший умер. Для него наказание заключалось прежде всего в адаптации к замкнутому пространству.

- Постоянно одно и то же место кого хочешь с ума может свести, — говорит он. — Никаких движений. Одни и те же лица. Дом снился, когда скучать начинал.

На кирпичный завод мечтают попасть многие, потому что зарплата там самая высокая. Но не все выдерживают. Я, например, уже минут через пять стала кашлять от кирпичной пыли. К слову, заводу уже десять лет.

Об экономике колонии нам рассказал подполковник Дьячук. За три года, пока он здесь главный, сделано многое. Девять месяцев 2005-го принесли 1.700.000 рублей прибыли. Благодаря тому, что исправительные колонии из Минюста перешли под крыло ГУИН, финансирование улучшилось. Сегодня в полном объеме выделяются средства на содержание, обмундирование, питание, медобслуживание, выработку тепла, воды, электроэнергии и даже выпечку хлеба. По его словам, колония-поселение, расположенная за территорией зоны, расширилась с 25 до 45 человек — за счет того, что с территории ИК убрали бесконвойников. Теперь в колонии «строгач» полный. Недавно «наверху» было принято решение, что в Громадске отныне будут содержаться только осужденные с большими сроками: от 15 лет и выше.

…На следующий день после нашего посещения ИК-16 условно-досрочно были освобождены 11 человек. Им вручили справки, что они теперь вольные птички, доставили автобусом до Уярского железнодорожного вокзала, купили билеты.

Ирина Алова. Фото Виктора Викулина, из архивов «СГ» и ИК-16.