В Узбекистане наступило затишье перед бурей

В Узбекистане наступило предгрозовое затишье, считает известный эксперт по Центральной Азии. Сегодня узбекское руководство не идет ни на какие уступки, и западным странам стоило бы подумать над специальными санкции для принуждения Узбекистана к диалогу ради снижения угрозы дестабилизации, добавил эксперт.

После андижанских событий в мае прошлого года узбекский президент Ислам Каримов отвернулся от прежних союзников, а именно Соединенных Штатов и Европейского Союза, и надело на узбекское общество идеологическую смирительную рубашку. Остановлено развитие гражданского общества и предпринимательства, а выживание подвергаемой резкой критике администрации превращено Каримовым в высший государственный приоритет. Наметившаяся вследствие этого экономическая и общественная стагнация способна в какой-то момент привести к взрыву накопившегося народного недовольства, считает Майкл Холл, директор Среднеазиатского проекта Международной кризисной группы.

«Сохраняется угроза дестабилизации — при всем внешнем затишье, которое можно наблюдать в данный момент», — сказал Майкл Холл 27 февраля на заседании Открытого форума в Институте «Открытое общество» (Нью-Йорк). «Имеются основания считать, что серьезная нестабильность в Узбекистане может привести к разрушительным последствиям — и не только в этой стране [Узбекистане], но и во всей Средней Азии». Выступление Холла на заседании Открытого форума последовало за публикацией 17 февраля доклада ICG под названием «Узбекистан: трудный путь в никуда». В докладе говорится, что Узбекистан давно идет по «пути саморазрушения».

Относительное спокойствие наступило в Узбекистане после применения государством жестоких силовых мер и подавления любых форм не санкционированных властями гражданских или религиозных взглядов. Репрессии вышли далеко за рамки арестов по подозрению в исламском радикализме и закрытия финансируемых из-за рубежа неправительственных организаций, сказал Холл. Даже самые аполитичные организации оказались жертвами кампании борьбы с инакомыслием. «Давление было оказано на все организации», — сказал Холл. «Библиотеки, даже ассоциации пчеловодов были вынуждены закрыться. Похоже, что любая деятельность… рассматривается в качестве потенциальной угрозы».

Подозрительность властей душит и экономику. Еще до андижанских событий правительство ввело серьезные ограничения на деятельность мелких предпринимателей, особенно торговцев на базарах, которых в стране великое множество. Рост ограничений и тарифов вынудил многих торговцев закрыть свой бизнес. «Эта политика продолжалась в течение нескольких лет, и недовольство населения растет, свидетельством чему накануне андижанских событий стал ряд довольно крупных демонстраций», — сказал Холл.

По утверждению властей, темпы роста узбекской экономики составляют 7%. Однако Холл поставил под сомнение надежность официальных статистических данных. По независимым оценкам, экономический рост не превышает 2–3%, а экономика полностью зависит от экспорта таких товаров, как хлопок, золото и во все большей степени природный газ, сказал Холл. Доходы от экспорта, добавил он, поступают «весьма узкой элите и не доходят до населения». Правительство продолжает опираться на принудительный труд в сборе урожая хлопка, и это усиливает недовольство населения, добавил он. 

Несмотря на серьезное недовольство, еще одна волна массовых демонстраций маловероятна, считает Холл. Репрессии после Андижана, по-видимому, достигли одной из главных своих целей, запугав население, отметил Холл. «Андижан подал ясный сигнал, заключающийся в том, что инакомыслие будет жестоко подавляться», — сказал Холл. «Это оставляет крайне мало шансов на массовые волнения или какие-либо цветные революции в Узбекистане».

Одной из самых серьезных угроз, с которой может столкнуться Узбекистан, является возможная кончина Каримова. Репрессии привели к концентрации власти в руках Каримова, и, похоже, механизма бесконфликтной передачи власти больше не существует. «Идут упорные слухи о нездоровье Каримова… Это неизбежно ставит вопрос о преемнике», сказал Холл.

Отсутствие ясного механизма преемственности становится причиной изнурительной борьбы за власть между потенциальными претендентами на пост Каримова. Пока политические соперники дерутся на вершине власти, обнищавшие узбекские граждане находят свою собственную отдушину. «Не существует независимых политических институтов, решающих вопрос о наследовании власти», — сказал Холл. «Любая передача власти… скорее всего, будет сопровождаться конфликтом».

Репрессии играют на руку группировкам радикальных исламистов, таким как Хизб ут-Тахрир, ведущим подпольную деятельность с целью свержения администрации Каримова. Опора правительства на репрессии «может вызвать обратный эффект», сказал Холл, добавив, что «разорение» узбекского гражданского общества «приводит к процветанию Хизб ут-Тахрир и подобных ей организаций». По его словам, наблюдается тенденция (на которую не обращают почти никакого внимания) вступления в Хизб ут-Тахрир все большего количества женщин.

У западных государств, стремящихся снизить угрозу беспорядков в регионе, «почти не осталось вариантов», поскольку Ташкент отказывается обсуждать свой политический курс, заявил Холл. На сегодняшний день международное сообщество должно обратиться к соседям Узбекистана, особенно к Казахстану, Кыргызстану и Таджикистану, чтобы подготовиться к потенциально опасному взрыву, и в том числе к возможной кризисной ситуации с беженцами. В среднесрочной перспективе Западу следует восстановить контакты с узбекским правительством, сказал Холл, добавив, что «пришло время серьезного анализа возможных последствий беспорядков».

Холл заявил, что Соединенные Штаты и Европейский союз могут попытаться использовать санкции в качестве инструмента, чтобы принудить Каримова к возобновлению контактов. «Имеются некоторые сектора, на которые можно надавить — например, хлопководство», — сказал Холл. Крупнейшие хлопковые предприятия, как считается, принадлежат высокопоставленным чиновникам, сказал Холл. «Одним из способов, который может сработать, стал бы отказ западных трейдеров иметь дело с компаниями, которые тесно связаны с государством», — сказал он.