Новая тактика Кондолизы Райс: уговоры вместо кнута

По мнению союзников Вашингтона, в вопросе северокорейских ядерных испытаний, который, несомненно, является одной из наиболее серьезных задач в дипломатической карьере Кондолизы Райс, Госсекретарь США заняла позицию, которую не столь часто можно увидеть в Администрации Буша.  Попытка действовать убеждением, создать консенсус, вместо того чтобы диктовать условия или настаивать на незамедлительном достижении соглашения. 

В воскресенье г-жа Райс завершила свое мировое турне, цель которого убедить партнеров Америки по переговорному процессу в необходимости оказать массированное давление на ООН, чтобы ввести военные санкции против Северной Кореи. Сложность миссии заключалась еще и в том, что одни партнеры имеют непростые отношения с Северной Кореей, другие  - с США.

По ряду признаков было ясно, что основные игроки за столом переговоров не горят желанием предпринять необходимые шаги для введения санкций. Но, вернувшись в Вашингтон, г-жа Райс попыталась дать понять, что сделала все необходимое для сохранения требуемого, пусть и номинального, единства взглядов между Японией, Южной Кореей, Китаем, Россией и США — участников шестисторонних переговоров по северокорейской ядерной программе. 

Г-жа Райс и ее иностранные партнеры заявили, что никаких конкретных шагов по запуску нового эмбаргового механизма с целью надавить на Северную Корею не будет, в то же время были приняты обязательства по целому ряду первичных задач. 

Таким образом, у Госсекретаря появились основания утверждать, что был достигнут значительный прогресс в плане создания нового «режима нераспространения», в основу которого будет положена усиленная региональная система мониторинга и инспектирования всех грузоперевозок в Северную Корею и из нее.  

«Мы сможем  - а возможно, что и будем — придерживаться этого режима на протяжении долгого времени», — сообщила г-жа Райс.  

Говоря о важности того, что «произойдет в самый первый день», публичная дипломатия Кондолизы Райс явно пыталась балансировать между рассуждениями о том, чего стоит и чего не стоит ожидать от ее первой зарубежной лоббистской кампании в пользу санкций.

По словам самой Райс, целью поездки не было подписание многочисленных соглашений. Ее призыв к терпению и рассуждения о перспективах введения санкций, которые должны заставить Северную Корею отказаться от своей ядерной программы и сесть за стол переговоров в качестве шестого участника, напоминают народную мудрость о терпении, перспективах, а также неизбежности. Эту мудрость частенько можно было услышать на московских улицах, в то время как сама Райс проводила встречи с кремлевским руководством в прошлые выходные. 

Г-жа Райс, специалист по русскому языку, российской истории и политики, хорошо знает и другую русскую пословицу, которую обычно цитируют, когда ледяной дождь падает на уже замерзшую землю. Смысл этой пословицы примерно такой — «зима наступает лишь после третьего снега» или «первый снег  -  еще не зима».

Обращает на себя внимание тот факт, что во время своего недавнего турне Кондолиза Райс отказалась от таких типовых заклинаний Администрации Буша, как «кто не с нами, тот против нас». Напротив, при каждом удобном случае из ее уст звучали совсем другие мотивы. «Я приехала сюда вовсе не для того, чтобы диктовать вашему правительству, как нужно действовать в ответ на резолюцию 1718», не уставала повторять она.  

Старания Администрации Буша пересмотреть невнятную стратегию по Ираку тенью висела над Госсекретарем на протяжении всей ее поездки. Хотя если принять во внимание ту сдержанность, которую проявляли в Белом доме, не желая принимать жестких действий в отношении Северной Кореи, нельзя сказать, что коллегиальный подход г-жи Райс к северокорейской проблеме стал полной неожиданностью. Скорее всего, он был обусловлен необходимостью, а не добродетелью. Возможно, что у Администрации Белого дома просто нет возможности более жесткого давления на своих партнеров в северокорейском вопросе.

Надо сказать, что умеренный тон послания г-жи Райс хорошо сработал в азиатских странах, и даже слишком хорошо в Японии, чей политический курс и без того практически целиком и полностью совпадал с линией Вашингтона.  

Неожиданностью стала теплая реакция Китая, в результате которой высшие чиновники Госдепа уже замечтали о том, что северокорейский кризис, возможно, станет основой более близкого сотрудничества с Пекином по ряду других вопросов. 

Поддержка со стороны Китая была не в последнюю очередь получена благодаря вполне четкому заявлению, сделанному Кондолизой Райс, которая еще раз подтвердила обязательства Вашингтона перед Японией в области обороны. Это заявление исключило вероятность, по крайней мере, в настоящий момент, каких-либо серьезных шагов со стороны Японии по созданию собственной ядерной программы. А ведь именно это могло бы нарушить расстановку сил в регионе, и Китай знает об этом.     

К тому же, Китай опасается, что если Северная Корея выйдет из-под контроля, то многомиллионные потоки беженцев хлынут через его границу.

В отличие от Северной Кореи, Южная Корея куда более неохотно шла на публичную поддержку позиций, навязываемых Вашингтоном. С одной стороны, Южной Корее больше чем кому-либо другому угрожает ядерная программа соседа, в то же время именно Южная Корея оказывается наиболее уязвимой с политической точки зрения. Поэтому немало влиятельных лиц в Южной Корее, определяющих общественное мнение, делают все от них зависящее, чтобы отстоять политику, направленную на контакт с Северной Кореей, а не на ее изоляцию.   

Признавая полную непредсказуемость северокорейского руководства, представители Белого дома, тем не менее, считают что, все начальные шаги, предпринимаемые в настоящее время, могут повлиять на решение Пхеньяна относительно проведения второго по счету ядерного испытания. В Вашингтоне также надеются, что со временем удастся создать продуманную систему жестких санкций, которая будет сдерживать ядерные амбиции Северной Кореи и заставит ее отказаться от продажи оружия третьим странам или террористам. 

Возможно, все так и будет, но только если, вопреки пословице, первый снег не окажется признаком настоящей зимы.  

Собственный перевод