Экономика Грузии и трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан

Грузинские власти всегда утверждали, что трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан является средством, способствующим экономическому процветанию и энергетической безопасности. Вот уже почти два года, как по трубопроводу пошла нефть, и некоторые экономисты и активисты НПО задаются вопросом о реальном вкладе проекта БТД в стимулирование экономического роста в этом южнокавказском государстве.
Президент Грузии Михаил Саакашвили неоднократно называл трубопровод катализатором процветания в регионе. В своей речи в конце 2003 года, например, Саакашвили превозносил возможности трубопровода по улучшению жизни простых людей. «Проекты такого рода будут служить интересам каждого гражданина Грузии, а не интересам отдельных кланов, как это бывало раньше», — сказал тогда Саакашвили, выступая перед представителями деловых кругов.
Теперь, когда трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан уже некоторое время находится в эксплуатации, экономисты и активисты грузинских НПО изучают результаты этой работы. Некоторые из них считают, что население практически не увидело выгод от ввода трубопровода в действие. По словам Майкла Шмидта, эксперта по экономическим вопросам Грузино-европейского консультативного центра экономической политики и правовых вопросов (GEPLAC), хотя проект БТД и приносит огромные суммы в грузинский бюджет, его реальное долгосрочное значение, возможно, остается незначительным. «БТД создал небольшой строительный бум, но он не является „устойчивым“ проектом в этом смысле — отметил он в интервью по электронной почте EurasiaNet. — После ввода БТД в эксплуатацию его связь с местной экономикой носит весьма ограниченный характер».
Без сомнения, трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан оказал большое влияние на формирование грузинского бюджета в последние годы. Согласно январскому отчету 2007 года, подготовленному центром GEPLAC, капиталовложения в БТД и связанные с ним ассигнования составили почти 70 процентов от общего объема прямых зарубежных инвестиций в Грузию за период с 2000 по 2006 гг. Трубопровод был построен и в настоящее время эксплуатируется консорциумом во главе с компанией British Petroleum.
Хотя строительство и связанные с ним компенсационные выплаты и являются уже делом прошлых дней, на БТД по-прежнему выделяются значительные суммы в виде ассигнований на различные нужды: это и дополнительные инвестиции, и эксплуатационные расходы, а также гранты и социальные программы. Согласно черновому варианту ежегодного отчета компании ВР за 2006 год, в 2006 году налог на прибыль БТД составил 7,8 млн. долларов. По предварительным оценкам, налоговые поступления от трубопровода в 2007 году составят 25 млн. долларов.
Тбилиси давно пропагандирует этот трубопровод как средство для привлечения инвестиций в другие области. В своем телевизионном интервью 2004 года Саакашвили подчеркнул, что БТД «способствует» привлечению других зарубежных компаний и инвестиций. Но грузинский экономист Гиа Джандиери говорит, что вопрос о ценности трубопровода с точки зрения привлечения сторонних инвестиций остается открытым. Объем зарубежных инвестиций в страну в 2006 году увеличился более чем вдвое, причем около 60 процентов всех инвестиций было вложено в связанные с БТД предприятия. «Я не думаю, что здесь есть прямая связь, — отмечает Джандиери. — Нельзя напрямую преподносить трубопровод как магнит для других проектов…Но я думаю, что он все же послужил определенным толчком для других компаний, решивших инвестировать в Грузию».
Руководители компании ВР постарались дать понять, что не следует придавать слишком большого значения представлению о БТД как о притягательной силе для инвестирования другими компаниями. По словам руководителя по связям с общественностью филиала компании ВР в Грузии Дэвида Глендиннинга, компания «делится опытом своей работы» на инвестиционных форумах, но все же больше заинтересована в становлении «должной практики хозяйствования» в самой Грузии.
По словам Шмидта, хотя трубопровод и обеспечивает некоторое количество грузинских граждан стабильным заработком, это все же не предприятие, создающее рабочие места в массовом порядке. Это, в свою очередь, означает, что косвенное воздействие проекта на экономику — и прямое воздействие на рядовых жителей Грузии — зависит от того, как и на что Тбилиси расходует средства, поступающие от БТД в бюджет страны.
По оценкам компании ВР, на пике строительных работ на строительстве трубопровода было занято свыше 4 тыс. жителей Грузии. Однако живущие вдоль трубопровода БТД представители грузинских сообществ и НПО, занимающиеся мониторингом работ по проекту, считают, что слишком мало местных жителей нанималось на работу, чтобы это оказало реальное воздействие на местную экономику. «Наша молодежь не работала. Они привезли рабочих из других мест, а местных рабочих не нанимали», — говорит Мариэтта Валниа, пожилая жительница села Тетрискаро по соседству с трубопроводом БТД. Те, кто смог найти работу, смогли сделать некоторые накопления, добавляет она.
Как указывает Глиндиннинг, компания ВР и другие члены консорциума осуществляют ряд социальных проектов и программ финансирования для жителей населенных пунктов, расположенных вдоль трубопровода. Осуществление одной из таких программ под названием «Программа инвестиций для местного сообщества» началось в 2003 году. Бюджет программы составлял 8 млн. долларов, она охватывала 77 жителей местных деревень, проживающих вдоль грузинского отрезка трубопровода. Как отмечалось в ежегодном отчете компании за 2005 год, к концу года в рамках программы было выдано 14 тыс. микрокредитов на общую сумму 4 млн. долларов. Однако сельские жители, которые отвечали на вопросы корреспондента EurasiaNet, утверждали, что ничего не слышали о программе микрокредитов.
Манана Кочладзе, основатель экологической НПО «Зеленая альтернатива», высказала мысль, что грузинское правительство несет большую долю ответственности за имеющее место недовольство среди жителей Грузии. Группы по мониторингу установили, что значительная доля средств, получаемых от трубопровода БТД — в виде налогов, грантов и других социальных ассигнований — не доходят до местных сообществ. Это означает, что прозрачность расходования средств по-прежнему остается проблемой. Еще одна проблема, похоже, коренится в отсутствии обратной связи с населением.
Примером такой несогласованности действий является миллионный кредит, который компания ВР предложила правительству для оказания помощи в переселении жителей села Дгвали, расположенного на оползневом участке. Правительство отказалось воспользоваться 1 млн., выделяемым на проект по переселению, и в конечном итоге эти деньги были потрачены на программу, не имевшую отношения к Дгвали. Жители этого населенного пункта, однако, до сих пор полагают, что имеют право на получение этих средств и отказываются покинуть свои земли, несмотря на тот факт, что некоторые здания уже уничтожены оползнями.
Одной из наиболее амбициозных программ, разработанных компанией ВР для Грузии, является программа предоставления грантов, рассчитанная на 40 лет, в рамках которой компания ВР будет выделять деньги грузинскому правительству на цели экономического развития, в том числе на решение программ занятости населения в районе Боржоми. Среди прочего, в рамках проекта предполагается выделить 40 млн. долларов в течение пяти лет, начиная с 2005 года. Как отмечается в отчете грузинской «Ассоциации молодых юристов» за 2006 год, невозможно удостовериться, как выделяемые средства расходуются на предполагаемые программы, поскольку средства перечисляются непосредственно в бюджет страны, и правительство не обязано отчитываться, какие деньги были потрачены на те или иные программы.
Теоретически, крупнейшим источником дохода местных жителей, проживающих вдоль маршрута прохождения трубопровода, были денежные компенсации за использование земельной собственности граждан. Однако представители некоторых НПО, в том числе и «Зеленой альтернативы», утверждают, что выплаты были слишком малы, а сам процесс слишком запутан.
По словам Глендиннинга, компания ВР выплатила свыше 22 млн. долларов в качестве компенсаций за землю — что более чем вдвое превысило сумму, изначально заложенную в бюджет на эти цели. Однако, отмечает Кочладзе, система выплат имела ряд серьезных недочетов. В результате, по словам Кочладзе, многим из получивших эти деньги не удалось превратить полученные компенсации в устойчивый бизнес.
Глендиннинг признает, что поначалу программа дала сбой. Но, подчеркнул он, из 4 тысяч жалоб, поданных в ходе строительства, лишь половина касалась выплаты земельных компенсаций, и компания ВР сумела урегулировать 60 процентов из них. Он также добавил, что ВР составила и распространила буклет на грузинском и русском языках, адресованный всем местным жителям, в котором рассказывалось о программе компенсаций. Никто в трех селах, которые посетил корреспондент EurasiaNet вдоль маршрута трубопровода — Крцаниси, Тетрискаро и Дгвали — не припомнил, что получал подобный буклет или какую-либо другую печатную информацию о компенсационных выплатах. Компания ВР наняла специалистов для распространения информации о программе выплаты компенсаций за землю. По словам Глендиннинга, в 2003–2004 гг. компания сама начала осуществлять некоторые из этих функций, поскольку руководство ВР не было довольно выполнением этих работ.
«Мы не знали, сколько они должны нам платить, мы брали, что нам давали и молчали», — говорит житель села Тетрискаро Дарчо Погосян. «Это как бросаешь кусок хлеба собаке, чтобы она прекратила тявкать. Так же они обошлись с нами: дали немного, чтобы мы замолчали».

Молли Корсо, независимый репортер и фотожурналист, Тбилиси