Шанхайский экзамен в Душанбе

В ШОС могут быть приняты новые члены, но это вряд ли добавит этой организации политического веса и экономической эффективности.

В столице Таджикистана 28 августа начнется очередной саммит Шанхайской организации сотрудничества. Душанбе уже давно украшен плакатами и цветастыми уличными растяжками с изображением флагов шестерки стран-членов этой организации. Надписи на русском и китайском языках явствуют о том, что на саммите в Душанбе страны этой организации будут стремиться еще больше укрепить свое политическое и экономическое сотрудничество, а также выработать новые механизмы взаимопонимания в регионе Центральной Азии.
Но, пожалуй, самой большой интригой для предстоящего саммита ШОС является возможность его количественного расширения. И на каждом саммите этой организации активно обсуждается вариант принятия в ее ряды новых членов, именно в Душанбе процессу расширения ШОС может быть дан новый импульс. И хотя от того, какими в конечном итоге будут решения, принятые по окончанию саммита, напрямую будет зависеть влияние и вес этой организации и в Центральной Азии, и в целом в международных отношениях.

Наблюдатели хотят стать членами

Напомню, что на данном этапе в качестве постоянных членов в ШОС входят шесть государств - Россия, Китай, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан. В качестве наблюдателей фигурируют Пакистан, Иран, Индия, Монголия и Афганистан. Что такое «наблюдатели» и каковы их реальные шансы стать полноправными членами ШОС, в деталях не определено, но с самого начала странами-членами этой структуры было принято решение особо к расширению не стремиться и даже наложить временный мораторий на прием в ШОС новых полноправных членов.
При этом среди самих наблюдателей в ШОС было заметно стремление как можно дольше сохранять имеющийся статус-кво (к примеру, Туркменистан является единственным государством постсоветской Средней Азии, которое не входит в Шанхайский Клуб), так и желание того же Ирана непременно войти в состав ШОС, пытаясь каким-то образом подстраховать себя на случай усиления политического и военного давления со стороны Соединенных Штатов.
Надо отметить, что с самого начала ШОС в Соединенных Штатах рассматривается как организация с весьма туманными и не совсем понятными посторонним наблюдателям перспективами, но явно антиамериканской направленности. В какой-то степени подобная «антиоценка» деятельности ШОС стала понятна и европейским странам, которые видят в интеграционных процессах в рамках ШОС своего рода баланс и европейским интересам в этом регионе.
Понятен интерес к ШОС и таких стран, как Иран и Пакистан, которые хотят иметь какой-то баланс своих интересов в Центральной Азии, поскольку влияние Соединенных Штатов и стран Евросоюза в этом регионе с каждым годом усиливается.
Однако переход из статуса наблюдателей в положение полноправных членов ШОС и тому же Ирану, и Пакистану мало что на самом деле даст. В политическом плане принятие новых членов в ШОС увеличит организацию лишь численно, но не добавит ей по крайней мере на первых порах какой-то особой эффективности и политического веса. Дело в том, что до сих пор в рамках ШОС не выработаны реальные механизмы ни политической, ни экономической интеграции.
Страны той же Центральной Азии взаимодействуют и с Россией, и с Китаем куда активнее в рамках того же СНГ, ОДКБ и ЕврАзЭСа, а также на двусторонней основе, нежели по каким-то «Шанхайским каналам».
Помимо этого, ни Китай, ни Россия до сих пор не определили, для каких конкретных целей существует сама организация ШОС, кто в ней должен занимать главенствующие позиции, и если Пекин и Москва являются основными участниками этой структуры, то в каком виде они намереваются использовать других ее членов.
Понятно, что тот же Иран ни в качестве малопонятного наблюдателя, ни в случае принятия в ШОС в качестве полноправного члена не согласится на то, чтобы его политическими и экономическими интересами кто-то другой управлял и давал ему «дружеские советы».
Наверняка подобных интересов нет и у Казахстана, который давно уже сам играет роль регионального интегратора в Центральной Азии, а влияние России и Китая в этом регионе уже достаточно давно стало приходить в противоречие с интересами Астаны. 

Друзья вполне могут стать противниками

Есть у ШОС и в нынешнем составе, и при возможном расширении еще одна важная слабость, на которую в ходе саммита в Душанбе главам государств, представляющих Шанхайский Клуб, придется обратить пристальное внимание. Это достаточно серьезные разногласия между отдельными странами Шанхайского Клуба, которые и в составе самой организации, и в рядах ее наблюдателей проявляются довольно явно.
К примеру, проведение саммита ШОС в Душанбе откровенно не нравится Узбекистану, который всячески и на всех возможных уровнях блокирует любые решения ШОС, выгодные Таджикистану. Любые экономические и политические попытки как-то развивать сотрудничество в рамках ШОС со странами Центральной Азии будут постоянно натыкаться на тормоз со стороны Ташкента, и об этом уже неоднократно говорилось и в Астане, и в Бишкеке, и в Душанбе.
Непонятно, что будет и с принятием некоторых наблюдателей в состав ШОС. На данном этапе вроде бы наибольшие шансы быть переведенным из состава наблюдателей в число членов ШОС есть у Пакистана. Но другим наблюдателем в этой организации остается Индия, и если Дели в ШОС на полноправном уровне не войдет, то это создаст новую напряженность как внутри самой организации, так и между этими двумя влиятельными в Азии государствами.
Еще более запутанной ситуация выглядит вокруг Афганистана. Его в рамках ШОС рассматривают фактически как страну, полностью зависимую от Соединенных Штатов, а именно против Америки вроде бы и планируют неким единым фронтом выступать страны ШОС (особенно в тех вопросах, где США могут угрожать региону - военные конфликты, тесное экономическое и политическое сотрудничество).
Нет пока у стран ШОС и каких-либо четких и ясных документов, которые бы регламентировали единую позицию стран этой организации в случае нападения на одну из них какого-то третьего государства. Поэтому даже при условии вступления в ШОС Ирана, это вряд ли поможет ему получить реальную, а не декларативную поддержку от ШОС в случае резкого обострения отношений между Тегераном и Вашингтоном.
И хотя одной из главных задач деятельности ШОС считается обеспечение региональной безопасности, пока неясно, каким образом это планируется в рамках Шанхайского Клуба делать. Говорить о том, что региональная безопасность в той же Центральной Азии понимается ШОС без присутствия здесь США - дело достаточно наивное. Американцы вряд ли на обозримую перспективу покинут этот регион. А поскольку ситуация в Афганистане только перманентно ухудшается, то, скорее всего, войска НАТО и конкретно Соединенных Штатов будут находиться еще здесь долго.
То же самое касается и проводимых в рамках ШОС совместных военных учений, где, по сути, отрабатывается максимально возможное участие войск стран ШОС лишь для локализации какого-либо местного конфликта (по типу проникновения в регион исламских фундаменталистов или сепаратистов). Но, разумеется, никаких сил у ШОС не хватит, если на тот же Иран захотят все же напасть американцы, а Тегеран все-таки получит в ближайшее время статус полноправного члена Шанхайского Клуба.

Энергетика может заменить в ШОС большую политику

Между тем если интеграционные процессы в плане политического и военного сотрудничества в рамках ШОС все же выглядят пока явно сырыми, то заменить их вполне могли бы совместные действия стран-членов этой организации по координации своих усилий в сфере энергетики. Не секрет, что для государств той же Центральной Азии именно энергетические вопросы - одни из самых трудных и насущных. Так, прошедшую зиму серьезно пострадали от проблем с энергоснабжением и перебоев с доставкой природного газа Таджикистан и Кыргызстан. Да и в таких странах, как Казахстан, Узбекистан и Туркменистан (которые обладают своими собственными энергоресурсами), ситуация была не намного лучше.
На сегодняшний день Россия и Казахстан являются главными поставщиками нефти и газа в Европу, а Туркменистан - природного газа. И в то же время в энергоресурсах во все больших объемах нуждаются экономики Китая и Индии, в то время как тот же Иран вполне мог бы помочь странам Центральной Азии решить ряд энергетических проблем, если он станет в ШОС полноправным членом.
Однако здесь есть свои «энергетические» загвоздки, которые, как и по другим направлениям, делают энергетическое сотрудничество в рамках ШОС весьма проблематичным. Так, Китай очень заинтересован в расширении своего экономического присутствия на территории стран-членов, и ему абсолютно не интересно, чтобы с ним кто-то в этом плане в той же Центральной Азии конкурировал (Индия, Пакистан, Иран).
Не особенно радует стремление Ирана попасть в ШОС и Астану. Казахстан имеет с Соединенными Штатами из всех стран ШОС, пожалуй, самые ровные и взаимовыгодные отношения, и при принятии Тегерана в качестве члена этой организации гарантировано у Казахстана могут серьезно испортиться отношения с Вашингтоном.
Россия, со своей стороны, также не нуждается в присутствии в рамках ШОС других сильных игроков, тем более что возможностей на сегодня как-то влиять на политику таких стран, как Индия, Пакистан и Иран, у Москвы практически нет никаких.
В итоге складывается ситуация, при которой вроде бы есть тенденция расширения ШОС и вовлечение в ее ряды новых членов, которые могли бы придать новую динамику этой структуре. А с другой - в расширении состава ШОС особой нужды нет ни у России, ни у Китая, ни у Казахстана - то есть ключевых стран-членов этой организации, до сих пор самих не определившихся с тем местом, которое они могли бы с выгодой для себя занимать в Шанхайском Клубе.
В этой связи, как и в случаях со многими другими структурами, появившимися на развале бывшего Советского Союза, возникают резонные вопросы о самом смысле существования и эффективности работы такой организации, как ШОС. Когда Шанхайский Клуб только создавался, то острословы даже называли его «черной кошкой, которую водят на привязи китайцы по темной комнате, не давая ее покормить русским».
С тех пор особой ясности и четкого определения и основных целей, и наверное - реальных рычагов проведения политики ШОС выработано фактически не было. В общих словах все страны-участники вроде бы соглашались с тем, что надо укреплять региональное сотрудничество, препятствовать проникновению в регионе стран, которые в нем не расположены (то бишь Соединенным Штатам), а также по возможности помогать решать проблемы, возникающие между государствами-членами для укрепления системы безопасности во всей Центральной и Передней Азии.
Однако по прошествии семи лет цели, которые были некогда поставлены перед ШОС, пока не достигнуты. И что самое основное - пока не видно, каким образом ситуацию можно в правильном направлении как-то исправить. Вряд ли прибывающие на саммит ШОС в Душанбе лидеры стран - ее членов надеются разрубить все узлы противоречий, которыми опутано само существование этой международной структуры.
Однако в рамках ШОС и президенты стран Центральной Азии, и России с Китаем получат очередную уникальную возможность напрямую обсудить не только проблемы работы Шанхайского Клуба, но и многие важные двусторонние вопросы (так, одновременно с саммитом ШОС в Душанбе пройдут один за другим два официальных визита в Таджикистан - российского и китайского руководителей), что тому же Таджикистану даст прекрасный шанс продвинуть многие насущные для него вопросы двусторонних отношений с Москвой и Пекином.
А в том, что касается приема в члены ШОС новых, рвущихся туда уже давно государств, то вряд ли от их присутствия в том или ином плане эта структура станет сильнее и эффективнее. Ведь пока не будут четко и ясно прописаны и определены конкретные задачи самого существования ШОС, только одними саммитами - даже в более представительном, нежели сейчас виде - проблем ни регионального обеспечения безопасности, ни экономического развития, ни политической координации между странами-членами Шанхайского Клуба решить не удастся.

Юрий Сигов, Душанбе