Южная Осетия: другие интересы

Вооруженный конфликт в регионе вновь показал неэффективность международных организаций, военных блоков и восстановление статуса России как сверхдержавы.

Анализ событий, произошедших в Южной Осетии, может быть дан не сегодня. По большому счету, вся аналитика вокруг противостояния Грузии и России, пока носит однобокий характер, временами напоминает лишь попытку осмыслить то, что осмыслить пока не представляется возможным.
Время, прошедшее после того как замолкли пушки, показало: статус-кво доселе существовавший в регионе, лишь видимость стабильности.
Российские миротворцы не смогли в полной мере занять нейтральную позицию, в то время как грузинское руководство решилось на авантюру, последствия которой еще долго будут иметь негативный оттенок, характеризуя официальный Тбилиси.
Президент Дмитрий Медведев снова заявил об амбициях России, если не на мировое господство, то на влияние на территорию, которую президент РФ считает зоной жизненно важных интересов своей страны.
Можно предположить, что посетивший Москву с посредническими целями французский президент Николя Саркози, в беседе со своими европейскими коллегами говорил о том, о чем однажды говорил американский президент Джордж Буш-младший. Почти 10 лет назад Буш увидел в глазах тогдашнего российского президента интересную деталь. Американский президент сказал, что Путину можно доверять.
Полагаю, Саркози увидел в глазах Медведева то, что на Западе зовется «тенью СССР». Дело даже не в шести принципах урегулирования южноосетинского кризиса, которые со скрипом подтвердили в Кремле и с гримасой недовольства в Тбилиси. В большей мере важно то, с какими впечатлениями из Первопрестольной уехал французский президент. Надо думать, он уже рассказал своим европейским коллегам о той степени решительности, с какой российское руководство готово защищать свои геополитические интересы. Именно эта решительность в свое время заставляла американцев рыть бомбоубежища на своих участках, а европейцев просыпаться среди ночи в холодном поту.
Как в свое время вокруг Косово, сегодня вокруг южноосетинского кризиса столкнулось столько различных интересов, что предвосхищать перспективы почти невозможно. Можно лишь обозначить интересы и выдвинуть некоторые гипотезы дальнейшего развития событий.

ООН почти инвалид

С самого начала было понятно, что Организация Объединенных Наций так и не стала организацией, способной эффективно решать такого рода региональные и межрегиональные проблемы. Столь скептическое отношение к ООН - не просто модное поветрие, давайте задумаемся над тем, что из себя реально представляет ООН.
Сразу после второй мировой войны она задумывалась как организация, в рамках которой можно не только обсуждать глобальные проблемы человечества, но и принимать практические решения. Она могла подписывать обязательные к исполнению государствами-членами организации резолюции по тем или иным проблемам, а впоследствии оказывать давление на неисполнительных членов.
Но практика показывает, что государства зачастую не выполняют резолюции ООН, порой по самой банальной причине: организация не имеет эффективных рычагов принуждения. А такие страны, как Израиль, Северная Корея, Ирак просто игнорируют резолюции, ставя национальные интересы выше норм международного права.
Но опаснее всего не то, что необязательностью отличаются развивающиеся страны или страны третьего мира.
Опаснее всего то, с каким цинизмом к мнению мирового сообщества относятся страны, являющиеся членами Совета безопасности этой организации. К примеру, США так и не получили мандат ООН на операции в Афганистане и Ираке. Что не помешало американцам осуществить обе военные операции.
В случае с позицией России по вопросу южноосетинского кризиса, произошло как раз то, что и должно было произойти. Медведев еще раз показал миру неэффективность ооновских процедур и слабость организации на фоне действий стран, представленных в СБ.
А предложение генерального секретаря ООН Пан Ги Муна посодействовать решению кризиса, можно воспринимать как хорошую мину при плохой игре. Думаю, ни сам генсек, ни Россия, ни тем более США всерьез не воспринимают усилия, предпринимаемые ООН. По сути, членство в этой организации на сегодняшний день - больше почетная обязанность, нежели защита от геополитических амбиций больших стран.

На то оно и НАТО

Сегодня на свете нет более уязвимой вещи, чем репутация генерального секретаря НАТО Яап де Хооп Схеффера. Североатлантический блок уже обещал членство Грузии и Украины в НАТО и, казалось бы, почти все сделал, чтобы оно состоялось. В период и после газового кризиса России с Украиной, натовские чиновники сделали несколько попыток привязать к блоку Тбилиси и Киев.
Думается, в обеих столицах уже в течение последних двух лет в геометрической прогрессии растет раздражение. Ни Ющенко, ни Саакашвили не могут в полной мере понять, почему США не способны «продавить» вопрос их членства в альянсе. К тому же оба президента уже и не знают, что и делать, чтобы соответствовать стандартам, необходимым для членства в НАТО.
В вопросе членства в этой организации более показательна позиция европейских государств-членов организации, нежели США. По части предоставления независимости Косово американцы выступили в роли доброго дядюшки Сэма, стремящегося примирить стороны. В частности, в попытках примирить сербов с потерей части их территории.
Европейцам все советы дядюшки Сэма приходилось претворять в реальность в зоне, которую они считают зоной своих жизненных интересов. Предоставив Косово независимость, европейцы фактически проигнорировали интересы России и сербов, считающих Косово неотъемлемой частью Сербии.
Поэтому можно предположить, что затянувшийся процесс принятия в натовские ряды Грузии и Украины как раз связан с проблемой Косово. ЕС остро ощущает всю глубину обиды, которую затаила Россия в вопросе самоопределения Косово. И потому разменной монетой в игре между ЕС и Россией стала скорость, с какой Украина и Грузия ринутся в НАТО.
Европейцы не стали раздражать Россию и отложили вопрос членства на неопределенное время. Даже после активной фазы южноосетинского кризиса речь не идет о полноправном членстве в НАТО, а лишь об опосредованном участии Тбилиси и Киева в инфраструктуре и органах блока.
Генсеку НАТО не позавидуешь по ряду причин. Во-первых, обещать своим друзьям из Грузии и Украины полноправное членство не позволяют уставные требования альянса. Сложно принять в НАТО государства, на территории которых есть спорные территории, и потому опасность возникновения вооруженных конфликтов весьма высока. Во-вторых, Яап де Хооп Схеффер не может не понимать, что предоставление членства в НАТО Грузии и Украине автоматически ставит Россию в безвыходное положение. У Медведева не останется другой альтернативы, как активизировать свои усилия в рамках ШОС или ОДКБ с целью создания альтернативного военно-политического блока.
До тех пор, пока вопрос о членстве этих двух стран в НАТО «подвис», российский президент имеет поле для маневра, и не будет идти на жесткое противостояние с НАТО. В-третьих, сфера деятельности блока может распространяться на Украину и Грузию, но насколько она окажется легитимной? До сих пор в альянс входили страны, тем или иным способом имеющие выход к Атлантике. Ни Украину, ни Грузию к такого рода странам причислить невозможно.
Поэтому генсеку НАТО приходится делать то, что он пока в силах. Требовать прекращения огня, поддерживать посреднические меры французского президента, хмурить брови после заявления Медведева о признании суверенитета Южной Осетии и Абхазии. Не более…

Украинский излом

Украинский президент Виктор Ющенко прекрасно понимает, что следующим объектом может стать его страна. В частности, те регионы, по которым между Россией и Украиной довольно много неясностей. В первую очередь, это касается Крыма. Последнее заявление российского руководства о признании территориальной целостности Украины не больше, чем заявление.
В современной политике нет профанов, воспринимающих устные заявления на веру. Одно дело заявление, другое - договор о демаркации государственной границы. Последний до сих пор не подписан.
Ассоциации напрашиваются сами собой. Если в Южной Осетии российские войска защищали мирное население, в большинстве своем состоящем из граждан России, то кто помешает в будущем российской армии защищать интересы крымчан, а также население восточных регионов Украины?
Но говорить о России как об агрессоре, тоже не имеет смысла. Единственную цель, которую преследует российское руководство, можно охарактеризовать следующим образом: защита внешних рубежей страны. Но что делать, коль понятие «внешние рубежи» включают в себя не только внешний периметр России, но и государства, которые за этим периметром находятся.
США уже давно практикуют такой метод защиты национальных интересов, в случае же с Россией, как думают на Западе, не стоит церемониться. В этом, наверное, ключевая проблема западного видения ситуации на Кавказе.
Украинский президент вдруг понял, что на востоке уже не та Россия, которую знали при ныне покойном Борисе Ельцине. Страна пришла в себя после многочисленных политико-экономических экспериментов, обрела уверенность и теперь вслух говорит то, о чем многие страны мира до сих пор шептали про себя.
А последнее заявление украинского премьера о том, что Украина не будет втягиваться в разного рода конфликты, есть свидетельство спокойной оценки ситуации, сложившейся на Кавказе после южноосетинского кризиса. Киев будет поддерживать Тбилиси, но до определенной черты.
Да, Россия имеет свое видение устройства мира, национальные интересы, амбиции, которые часто или почти никогда не совпадают с тем, как они воспринимаются США и ЕС.
Россия будет сотрудничать с Западом до тех самых пор, пока Запад будет вести себя спокойно, и не стремиться вовлечь в свои формально оборонительные структуры страны, входящие в зону, откуда безопасности России могут угрожать.
Недавнее интервью нового американского посла в России, в котором он практически оправдал действия России в южноосетинском кризисе и отметил, что администрация не считает Россию страной, нарушившей международное право, было как раз движением США навстречу РФ.
Единственная проблема в том, что американцы считают применение силы со стороны России неадекватным, а Южную Осетию и Абхазию рассматривают территориями, где, по их мнению, орудуют сепаратисты.
Последовавшее затем жесткое заявление Медведева о признании самопровозглашенных территорий, отповедь российского премьера Владимира Путина западным СМИ еще раз свидетельствует о том, что Россия уже не пойдет на попятную. Многие аналитики до сих пор полагают, что Россия еще может отказаться от своих слов и де-юре не признать Южную Осетию и Абхазию.
Быть может, как раз в этом обстоятельстве еще один фактор, в силу которого на Западе тешат себя надеждой, что Кремль успокоится, и статус-кво в регионе сохранится. Они не могут понять простейшей формулы: заявление России не носит конъюнктурного характера. Можно его назвать стратегическим, налагающим на страну множество обязательств, но дающих несомненный плюс - в остальном мире вдруг осознали, что альтернатива Западу реально существует.

Европа льет слезы

Поведение ЕС в ходе и после южноосетинского кризиса еще раз говорит о том, что союз переживает не самые лучшие времена. Ни во время эскалации конфликта, ни сейчас ЕС так и не смог выработать единую точку зрения. Причем заявления тех или иных европейских лидеров на эту тему носят спорадический характер.
Состояние ЕС после заявления Медведева о признании Южной Осетии и Абхазии можно охарактеризовать как грогги. Европа уже давно увязла в обсуждениях, поисках компромисса, попытках принятия ясного и понятного решения по южноосетинскому кризису.
С одной стороны, ЕС прекрасно понимает, что действия России обусловлены проблемой Косово. Путин предупреждал, что одностороннее признание Косово (мнение сербов и стран, противящихся признанию Косово, никто не слушал) может стать прецедентом. Тогда европейцы, надо думать, полагали, что слова Путина-президента не могут преобразоваться в действия Медведева-преемника. Поэтому ЕС и оказался в глубоком нокдауне, выбраться из которого довольно сложно.
Миссия французского президента Николя Саркози, предпринятая им без согласования в европейских структурах, объяснялась председательством Франции в ЕС. Но это лишь формальный повод. Европейцы просто не успели отреагировать оперативно, поэтому инициативу взял на себя президент, которому, полагаю, симпатизируют и Дмитрий Медведев, и Владимир Путин. Саркози из тех людей, которые четко формулируют свою точку зрения, обладают политической волей, но самое главное, умеют трансформировать волю в практические действия.
Но это лишь один из лидеров такого аморфного союза, как ЕС.
Действиями, предпринятыми европейцами, сегодня можно назвать только устные призывы и попытки в рамках международных структур оказать давление на Россию. Вместе с тем единой позиции ЕС по кризису до сих пор не существует по причине сложности процедуры принятия решения в ЕС, а также в силу неоднородности членов союза.
Старые члены ЕС никак не могут взять под контроль новых членов. Первые стремятся к взвешенной политике по отношению к России, некоторые же новые члены собираются в центре Тбилиси на митинг, чтобы поддержать Саакашвили и в очередной раз выступить с антироссийской риторикой.

СНГ: проверка на устойчивость

Не менее важный экзамен должно выдержать Содружество Независимых Государств. Своими действиями в зоне кризиса Россия еще раз поставила один и тот же вопрос перед своими партнерами по СНГ - кто настоящий союзник, а кто лишь безгласный попутчик.
Белоруссия, Киргизия и Таджикистан откровенно поддержали действия Россия в ходе кризиса. Надо думать, что с этим странами в Кремле не возникнет проблем, когда перед СНГ встанет вопрос о практическом признании независимости Южной Осетии и Абхазии.
В тяжелой патовой ситуации оказался молдавский президент. Он уже высказал опасения, что следующим шагом России может оказаться признание Приднестровской республики. С одной стороны, Воронину нет никакого резона нагнетать обстановку вокруг территории, которую он не в состоянии контролировать. А также вызывать раздражение Кремля и, возможно, дополнительные экономические санкции, направленные против Молдавии. С другой стороны, ему нельзя просто отмалчиваться, ибо в его стране у граждан может возникнуть подозрение в слабости и уязвимости избранного ими президента.
В любом случае, надеяться, что молдавский президент поддержит Россию в вопросе признания Южной Осетии и Абхазии, не стоит.
Надо признаться, что Москва весьма активно интересовалась мнением Казахстана. Тому есть свои объяснения. Грузия не случайно в ходе конфликта собирала информацию в Астане по поводу того, какую позицию займет Назарбаев. Официальный Тбилиси отдает себе отчет в том, что фактор Казахстана на сегодняшний день имеет, наверное, ключевое значение.
Во-первых, Саакашвили прекрасно знает о бизнес-интересах Астаны в Грузии, где казахстанские инвестиции самые значительные после американских. Во-вторых, Казахстан как один из союзников России может оказать влияние на Москву.
На саммите ШОС, где высказались почти все президенты СНГ, президент РК Назарбаев еще раз продемонстрировал, что не собирается менять союзников по ходу дела.
Его заявление о том, что Буш первым услышал от Путина о войне, начатой Грузией, свидетельствует о четкой и продуманной политике. Астана не собирается шарахаться из стороны в сторону, поддержит Россию и одновременно сохранит доверительные отношения с США и Европой.
Сейчас еще рано говорить о том, решится ли Астана признать независимость непризнанных республик. Одно можно сказать с большей долей вероятности: Казахстан больше склонен поддержать действия России по отношению к Южной Осетии и Абхазии, нежели не поддержать.
Южноосетинский кризис - это еще один шанс для узбекского президента Ислама Каримова «попасть в струю». Правда, поле для маневра у Ташкента много меньше, чем у той же Астаны. Полностью поддержать Россию, значит вызвать гнев США и ЕС, отношения с которыми на сегодняшний день остаются весьма натянутыми. Не поддержать Россию, значит получить еще одну потенциальную опасность - изоляцию внутри ОДКБ, СНГ и ШОС.
Но как бы то ни было, уже в ближайшее время станет понятно, сможет ли СНГ пережить этот главный для себя экзамен.

Что задумали США

Американцы получили то, что намеревались. В данной связи интересна информация, озвученная послом США в России Джон Байерле в интервью газете «КоммерсантЪ».
Он сказал, что Соединенные Штаты до последнего уговаривали Грузию не нападать на Южную Осетию. Это еще одно свидетельство того, что действия Саакашвили в кризисе продиктованы интересами в первую очередь США, в последнюю - самой Грузии. Сложно поверить лишь в одно: американцы не смогли уговорить президента Грузии не предпринимать поспешных мер в отношении Южной Осетии. Американцы не раз доказывали именно обратное: грузинский президент часто делал то, что выгодно США, преследуя цель получить быстрый доступ в НАТО и ЕС.
На самом деле грузинская национальная идея о единстве страны и воссоединении стала заложником американских интересов.
США лишь прозондировали почву: на какие меры может пойти Россия в случае возникновения очагов напряженности на Кавказе. Причем инструментом для зондирования стала Грузия.
Реакция России стала открытием и для США. Они не ожидали, что, защищая свои геополитические интересы, Москва пойдет дальше ожидаемого и введет российские войска на территорию Грузии. Поначалу американцы пытались пугать Россию, выдвигая одно требование за другим. Но на определенном этапе кризиса США поняли, что такие меры неэффективны. Удочка, заброшенная послом Байерле, не сделала Кремль сговорчивее. И еще раз убедила американскую администрацию в том, что Медведев от своего обещания не откажется, и мир получит еще одну «горячую точку», а также две республики, претендующие на суверенитет.
Кризис обрел глобальные очертания
Сегодня российская позиция выглядит уязвимо на фоне опасности принятия санкций против России, но она же стала еще крепче на фоне возможного альянса «Китай-Россия-ОДКБ против остального мира».
Уязвимость может стать реальностью, если Запад объединится и сможет убедить сомневающихся в том, что Москва стала «центром зла». Но исключать вариант, при котором в мире может возникнуть еще один мощный альянс стран, тоже нельзя.
Кризис еще раз показал неэффективность глобальных международных организаций, слабость военных союзов и нерешительность конгломерата европейских стран. Кризис в Южной Осетии стал кризисом глобальным.
Значит, впереди многих ждут не меньшие потрясения…

Дмитрий Перцев